Этот разговор мне показался знакомым: и про машину отца, и про рассказ мамы. Это было ещё в школьные времена. Поначалу я не придал значения тому, что нахожусь в своей комнате родительского дома, но, когда я подошёл к зеркалу, я остолбенел. На мне не было лица. Точнее оно было, но оно было детское. Эта небрежная причёска, серьга в ухе – я так выглядел в год окончания школы. Не может быть. Это что, сон – град мыслей обрушился на мою больную голову. Вытаращив глаза, я стал оглядывать ноги, руки, щупать ими лицо и тело. Под барабанную дробь сердцебиения, потолки и стены словно маршировали прямо на меня. Ванная становилась всё меньше, а я никак не мог проснуться и закричал.

Крик – лучшее болеутоляющее. Я восстановил дыхание и решил, что нахожусь в крепком сне, который по неизвестным причинам я осознаю, но пробудиться не мог. И даже вспомнить, где я уснул не получалось. Решение было одно: успокоиться и плыть по течению сюжета. Все пройдет своим чередом, и он закончится. А я пока погляжу воспоминания от светлых школьных дней десятилетней давности.

III.

До школы меня довёз дед. Он как обычно по утрам ездил на рынок, а в дороге досаждал разговорами про целеустремлённость, упорство и прочей ерундой, которую он называл своими ценностями. Никогда не понимал, зачем он своей жизнью забивает мою голову, место в которой предназначалось для моих собственных приключений. Что он вообще мог понимать, когда у нас такие разные жизни: разное детство и интересы, навыки. Я занимаюсь написанием алгоритмов для машин, а он и в телефоне то разобраться не может.