— Ты сядешь с ним, — указывая на место рядом с Робертом, приказывал Алекс, — Вы любите друг друга, просто не понимаете этого, — дополнил предложение, когда заметил протестующий взгляд Гейба. 

— Чувак, представь, что это Камила, — потирая переносицу двумя пальцами, произнес через несколько минут бессловесных препираний. 

— Но это же не Камила. 

— Вот именно, — всплеснул руками Алекс, — Ваши души связаны, ваша связь скреплена. Даже если это парень, чувство любви окажется сильнее.

Гейб покачал головой и закатил глаза, показывая всё свое раздражение. 

— Садись, — отчеканил Алекс и открыл водительское место, усаживаясь поудобнее — Не сядешь, разбужу твою мать раньше времени. 

— Как скажешь, сладкий, — испуганно закивал парень, обходя машину и усаживаясь к Роберта. 

— Давно мог бы так сделать, — хмыкнул Алекс, смотря на нахмуренное лицо Гейба через зеркало переднего вида, усаживаясь на место, — Лицо попроще. 

Габриэл согласен на всё, что касается пробуждения его матери. Точнее не будить её ещё лет сто. Нет, он любил свою мать, обожал можно сказать. Но прямолинейность, одержимость съязвить в любой момент добивали его. Её ярко-красное платье, которое она носила кажется весь век отпечаталось ясно в памяти. По телу пробежался табун мурашек, не меньше. Он поежился и повернул голову в сторону спящего Роберта, который всё так же был погружен в сон. Он протянул руку и указательным пальцем коснулся щеки парня, ощущая мягкий бархат кожи и холод плоти. Его сердце забилось чаще, когда парень что-то простонал на чужое прикосновение и продолжил быть без сознания и дальше.