Иван Антонович, намеревавшийся было засечь время, чтобы ткнуть потом нерадивую работницу, досадливо сплюнул и махнул рукой:

— Тьфу ты! Корова старая! Под ноги ж смотреть надо… 

Однако, поспешил на помощь бедной женщине. 

— Что ты, что ты, Марковна? Не зашиблась?- досадливо бормотал он, помогая встать бедолаге.

Незадачливая нагревальщица, однако, расшиблась хорошо: нижняя губа и подбородок были разбиты, кровь стекала на спецовку и на пол. По лицу её бежали слезы, не столько от боли, которая ещё не чувствовалась, сколько от досады за свою неловкость 

— Но, ведь сама и виновата. Почему рабочее место покинула? 

— Чев-о? Это ты что-ли, паразит, аварийку включил?! — нисколько не смущаясь своего начальника, чуть ли не с кулаками вскинулась на него Марковна. 

Однако, остановилась, пошамкала губами и сплюнула сгусток крови вместе с передним зубом. 

Иван Антонович, тоже досадливо сплюнул и вместе с подоспевшим дежурным, повёл Марковну в свой кабинет. 

Обработав йодом из аптечки пустяковую в сущности рану, Иван Антонович, в общем-то без труда уговорил работницу не понимать бучу.Ведь, в сущности, она сама и была виновата, — это Во-первых, а во-вторых, — я тебе премию выпишу — пообещал ей мастер. 

Боявшаяся за своё место, пенсионерка быстро согласилась, предпочтя не связываться с злопамятным начальником. Проводив до ворот закончившую смену работницу и наказав ей, чтобы поменьше болтала, Иван Антонович отправился в свой кабинет, досадливо покачивая головой: