И из этих визитов выросла опасность его падения.

            Сельдфигейзер не сразу понял, откуда вдруг пришла инспекция – объединённое бюрократическим злом дознание из архангелов и подземного мира. Дознание касалось Сельдфигейзера и грозило ему неприятностями – мог выплыть наружу первый его договор с архангелом Михаилом. На заступничество Михаила можно было и не рассчитывать, архангел заявлял открыто:

–Марать тобою своё положение я не стану. Подашь прошение – согласую. Но со своими разбирайся сам.

            Тогда Сельдфигейзер кивнул, рассчитывая на собственную ловкость, но… на всякого ловкача найдётся ещё больший ловкач. И пришла инспекция. У Сельдфигейзера был лишь один шанс на спасение от Ничто: документы должны были исчезнуть, и тогда он отделывался бы лёгким наказанием.

            Вериф не подвела. Она боялась, но к гордости Сельдфигейзера поставила дружбу с ним выше собственного страха и изъяла по его делу документы. Сельдфигейзеру повезло…

            Во всяком случае, так он объяснил это себе, и правда пришла к нему настоящим горем. Горе бывает разным. Люди от него умирают или затухают, ангелы от него становятся милосерднее, а демоны черствеют и падают, наконец, в глубины мрака, становясь вечными рабами подземного мира без шанса вернуться и прожить.

            Сначала Сельдфигейзер гнал от себя неловкие подозрения, затем мысли овладели им окончательно и он стал приглядываться к своей дорогой Вериф, сделавшейся задумчивее и мрачнее. Для проверки своего едкого чутья Сельдфигейзер, молясь про себя, словно смертный, рассказал Вериф пару баек о давних делах и о собственном якобы вмешательстве в них. Вериф похохотала, а на следующий же день Сельдфигейзер узнал о том, что Астарот поднимает документы об этих байках и все сомнения (о, сколько силы в этих сомнениях, сколько в них надежды!) отпали.