Схватив меня за скованные руки, Николай резко отдернул их вверх, отчего я невольно вскрикнула от боли, и буквально бросил меня в комнату. Достав из кармана все тот же ключ, он быстро, так, что я не успела сообразить, снял браслет с одного запястья, приковав его к батарее у стены. Отдохни и подумай над своим поведением, стерва, добавил он и вышел из комнаты. Около пяти минут, они с начальником спорили, а может быть просто громко разговаривали, из комнаты было плохо слышно, о чем именно шла речь, но для меня, ситуация в которой я оказалась явно не сулила ничего хорошего. Идей, как бы решить проблему, в которую я угодила по собственной неосторожности, у меня не было. Скованное запястье тут же отозвалось острой болью, стоило мне сильнее пошевелить рукою, видимо Николай, будучи не на шутку зол за неожиданный нокаут, затянул браслет до упора. От безрадостных раздумий меня отвлек, вошедший в комнату начальник. 
— Ну что, ты еще не передумала сопротивляться, смотри ведь, у меня есть и более серьезные способы сломить твою волю. 
— Например, мы можем повесить на тебя двойное убийство 
— Поверь, никто не станет искать правды в смерти двух стариков, а тебе еще надо жить дальше и сейчас твое будущее зависит только от тебя 
— Что вы хотите от меня, почти сникшим голосом спросила я 
— Для начала самое малое, прищурив маленькие поросячьи глазки, сказал Анатолий Викторович. 
— Твою квартиру. Ты же помнишь, что мы уважаемая в городе риэлтерская фирма и данный лот, я ничуть в этом не сомневаюсь, быстро найдет своего покупателя, не так ли? 
Он быстро подошел ко мне, схватив меня за подбородок. 
— Ну а после того, как ты подпишешь все документы на право владения недвижимостью в нашу пользу, мы посмотрим, что с тобою делать. 
— Ты весьма красива собою, даже жалко тебя убивать, несмотря на твой несговорчивый характер. 
— Думаю, тобою может заняться Николай, он, знаешь ли, не только большой знаток девушек и ценитель красивого, но и владелец одного из крупнейших рынков по их продаже за рубеж. — Согласись, что куда лучше оказаться рабыней и наложницей в арабском гареме, нежели валяться с простреленной головою где-нибудь в лесу?