— К слову сказать, над ними издеваются и другие рабыни, это не запрещено, что называется divide et impera, говоря по-нашему «разделяй и властвуй». 
Он, кажется, хотел сказать что-то еще, но только устало махнул рукой. 
— На первое время достаточно информации для тебя, чтобы сделать первичные выводы, не так ли, Оленька? 

Я коротко кивнула головою, а он улыбнулся, заметив, что я быстро учусь науке женского подчинения. 
— Прежде чем я уеду, можешь задать мне вопросы, высказать пожелания, но в пределах разумного, сделаем так, чтобы на прощание все мы остались довольны друг другом. 
Из их слов мне уже было понятно, с какой целью я здесь и в чем выражается их понимание роли женщины в обществе, поэтому я решилась просить о том, что будет дальше, тем более что ругаться у меня уже не было никаких сил, да и смысла в этом для девушки с двумя парами наручников на запястьях, наверное, никакого не было. 

— Дальше, дальше… Думаю правильнее нам будет начать не с того, что будет завтра, тем более ты уже знаешь об этом с наших слов, а с того что ждет тебя сейчас. 

С этими словами он достал электрошокер, положив его рядом с собою. 
— Сейчас я отстегну один браслет. Сделаешь все, как я скажу, если что пойдет не так, очень сильно пожалеешь, добавил он, указывая взглядом на электрошок. 
— Все поняла? 
Я кивнула головою, но это, видимо, не устроило похитителя. Наклонившись ко мне, он шепотом сказал 
— Я не слышал ответа. 
— Да, все понятно. 
— Неверный ответ, неожиданно заявил он; у тебя есть еще один шанс. 
— Мне понятно, вновь сказала я, нерешительно добавив, Господин. 
— Вот, удовлетворенно заметил Николай. Ты не глупая рабыня, во всяком случае, когда не упрямишься. 
— Да, советую тебе добавлять это слово, всякий раз, когда обращаешься ко мне. 
— Ну а теперь по существу… 
Николай отстегнул один из браслетов. Заметив мой взгляд на небольшой размер ссадине в том месте, где наручник обжимал запястье, он удовлетворенно хмыкнул, заметив при этом, что наручники большинства его рабынь, за исключением артачащихся имеют внутреннюю мягкую вставку, и что если я буду послушной, то он или его старшая рабыня поменяют свое мнение относительно способов моей фиксации. Он посмотрел на часы, затем на меня, после чего коротко сказал 
— Снимай туфли 
Покосившись на лежавший рядом электрошокер, я выполнила то, о чем он просил. Далее настала очередь самой одежды. У этого извращенца, видимо, было свое собственное представление о женской одежде. Так или иначе, он, не спеша, словно намеренно растягивая сам момент, стянул с меня поочерёдно блузку и юбку, после чего поднес их к своему лицу, поочередно вдохнув их запах. Я молча наблюдала за его, странными, на мой взгляд, действиями, еще не представляя, что самое ужасное ждет меня впереди. С лифчиком он не стал особенно церемониться, просто разрезав его, виртуозно появившимся в руке ножом.