— Дьявольские отродья, — говорил Петру Махор, — столько наших порезали. Ни ничего, сейчас снаряжение и какое-то оружие продадим – деньгами обзоведёмся. Будем жить счастливо, и с этим счастьем идём на войну наёмниками. У нас сплошные плюсы, кроме минуса в виде уменьшения личного состава. Ну да ладно. Эй, картёжник, — крикнул Махор Шакану, — далеко до Виена?

— Через час прибудем, — ответил Шакан.

Петро молчал. 

— Ну ты приуныл совсем, — сказал ему Махор, — ты славно сражался не на жизнь, а на смерть. Семерых разбойников угрохал и одного из их главарей. Не волнуйся, держи свою долю, — тёмный орк дал Петру его пять золотых, — я ещё должен буду, отдам с первой зарплаты.

Петро молчал.

— Ну не молчи, скажи какую-нибудь тупость как ты любишь. Как тебе убийцу жалко-то, совсем потух парень. Эй, — удивился Махор, пытаясь его расшевелить — ты помер там?

— Да подремать я хотел, — ответил Петро, — не выспался.

Махор махнул своеей целой рукой. 

— А если ты беспокоился за моё ментальное состояние, то это ты зря. Три года войны своё дело сделали.

— Ого, — удивился Махор, — это не та, где половина соседей на нас напала.

— Конечно та, — ответил Петро, потирая раненную ногу, — мы как сюда попали, то нас сразу же Император к рукам прибрал. Сказал, мол, ну вы теперь граждане наши, потренируйтесь, и в бой, страну свою защищать. И с орками на юге полгода воевал, и в Снигрии побывал, и центральные города защищал, Ртутным Городам люлей выписывали. И всё за три года.