Отец никогда ни на что не жаловался, мама с боем заставляла пить его таблетки. Они страшно ругались из- за этого.

Я глубоко дышал через нос. В больничке врач дал неплохие советы и я этим периодически пользовался.

Таня незаметно подошла, села рядом. Я вытер глаза.

-Чего тебе?

-Все в порядке?

Она сцепила руки на коленях. Ногти были короткие и обгрызенные как у ребенка.

-Тебе чем то помочь?

Я смотрел в сторону. Голос предательски дрожал.

-Да, заниматься своими делами и не лезть в мои!

Она положила руку мне на колено:

-Я тебя раздражаю?

Я стряхнул ее ладонь и прорычал сквозь стиснутые зубы:

-Руку убрала быстро…

-О, Господи! Ну прости пожалуйста! Я ничего не хотела плохого!

Она встала, отряхнула сзади шорты и ушла.

Черт!..

Я вернулся обратно. Таня размахивала картонкой.

-Извини…

Она задрала бровь:

-О, ты снова со мной разговариваешь?

Я сердито засунул руки в карманы:

-Блин, ну я же извинился!

Она сдула челку с лица, не прекращая размахивать картонкой. Огонь почти потух. Я вздохнул:

-Отойди, пожалуйста, я разведу костер!

Она молча, бросив ее на землю, ушла к девчонкам. Я полил керосином брёвна, чиркнул Зиппой и огонь сразу же вспыхнул. Пошурудил веткой в мангале, прикурил от нее. Костер всегда меня успокаивал.

Я уже давно хотел поехать с женой с палатками. Она ни разу не ездила в поход, а я не мало ходил с бывшей. Ленка была заядлая походница и это было лучше любого отдыха на море.