Впервые за долгое время она кончила. От осознания, что в ней ещё не всё умерло, ей захотелось кричать.

— Алан всё ещё был в ней и от этого ноги продолжали дрожать, а мышцы (те самые) сокращались с бешеной силой.

— что сегодня в тебя вселилось? – Алан лёг на спину рядом с ней, она чувствовала, как из неё вытекает жидкость и подумала, что им нужно использовать презерватив всегда. Раньше ей нравилось, когда он буквально заполнял её собой, но теперь от этого хотелось продезинфицироваться.

— сама не знаю – она знала и ещё как. Во время этого секса тело Алана было телом мистера К., Ло боялась назвать его Сержем и только стонала, не говоря ни слова от греха подальше.

— ты уверена, что тебе нужно домой? Хочу провести с тобой этот вечер.

— не могу остаться. Я же ещё иду на это мероприятие, нужно привести себя в порядок.

Алан сразу же помрачнел:

— я хочу отвезти тебя сам.

— это будет некрасиво. Серж уже предложил.

— мне не нравится, что ты его называешь.

— а как ты хочешь, чтобы я его называла?

— придурком. – они посмеялись. Но придурком был явно не мистер К.

— мне правда пора бежать – Лолита решительно потянулась к трусам, Алан лениво пошёл к своей одежде.

Дома никого не было, мама оставила записку: «мы уехали.», папа оставил грязные следы от ботинок на кухне. Лолита с раздражением протёрла пол – она ненавидела, когда дома было грязно. Возможно, это было отголоском ещё какой-нибудь психологической травмы, но кого волнует? Даже если бы матери Ло сказали, что дочь может сойти с ума от этой тяги к уборке, она бы лишь горестно вздохнула и продолжила резать хлеб, не заботясь об оставшихся крошках.