Афина отталкивает руку Ареса, встаёт, собравшись с силами, и, наконец, изрекает:

–Тебя ненавидят совершенно справедливо. Напрасно я заступалась за тебя!

            И уходит прочь – гордая лицом, душою сбитой  с толку.

***

            Но это не её день.

            Лёжа без сна, Афина выходит на балкон, подышать холодом равнодушной ночи, вдохнуть свежесть и успокоиться. Ей удаётся убедить себя в том, что Арес – мальчишка, а значит – не опасен. Удаётся поверить и в то, что её действительно оскорбила эта Медуза.

            Афина умна и это позволяет ей убеждать себя в чём угодно, в зависимости от выгоды.

            Немного успокоив мысли, она уже собирается уходить, когда слышит возню на нижнем балконе и приглушённый голос, знакомый, ставший ей ненавистным голос Посейдона:

– Но я люблю тебя. Все мои владения, все царства мои…

–Остынь или умойся! – и второй голос Афине знаком – Гера.

–Думаешь, он тебя защитит? – похоже, Посейдон пьян и яростен. Афина бледнеет, сама того не замечая, против воли вцепляется в перила.  – Думаешь, он вечен?

            Звук пощёчины, затем быстрый шаг. Тишина…

            Афина остаётся стоять, ошарашенная этим ночным откровением, из которого следует три вещи:

Первая – Посейдон любит Геру. Любит так, что даже Зевса не боится. А вот Гера отказывает.

Вторая – фразы про «вечность» и «защитит» наводят на мысль о заговоре против Зевса, а против кого ещё? Только он, если подумать – препятствие Посейдону.