— Нет! – Соня склонилась к нему так низко, что дыхание касалось его щеки – Но после таких ран ты будешь ИХ чувствовать. Близость и жажду крови. Я видела того растерзанного оборотня на поляне и еще того, который наступил в ловушку у моего дома, и знаю о чем говорю! Это один из Верфульфов, а они не просто оборотни, а ликантропы!

По лицу Грега стало ясно, что он не очень-то разбирался в деталях, которые были так важны для ведьмы.

— Какая к черту разница! – огрызнулся он.

— Большая! Они обращаются в зверя и теряют связь со своей человеческой природой, и это нельзя исправить или исцелить! Тивульфы другие, они охотники, а не убийцы, зверь в них остается управляемым.

— И что – Грег развел руками – теперь я тоже свихнусь буду разрывать каждого, кто попадется мне на пути?

— Нет, если позволишь тебе помочь. Это – она показала на маленький флакончик – заживит раны и изгонит яд, а это – противоядье. Теперь в руках оказалась дымящаяся чашка – багульник, голубой аконит, омела и волчьи ягоды. Нам повезло, что я смогла все найти на месте.

— А бледной поганки не нашлось? – Грега мутило от запаха.

— Могу поискать – съязвила она, отбрасывая теплый тулуп, накрывавший лесника. Его сразу бросило в дрожь, и чтобы справиться с ней, он сжал кулаки.

Соня уронила на кожу несколько капель зелья, и они подняли зеленоватый дымок. Жжение было невыносимым, но кратковременным, а затем ведьма поднесла к его пересохшим губам кружку с отваром. Питье обжигало и имело отвратительный вкус, но пришлось проглотить все до капли. Почти сразу он почувствовал, словно в груди что-то зашевелилось, комната наполнилась тенями, из каждого угла на Грега смотрели горящие глаза, он слышал многоголосье, рычание, стони, шорохи, пока вместе с выдохом, липким как кисель, из полуоткрытого рта не выплыло туманное облачко. В ту же минуту он испытал огромное, ни с чем не сравнимое облегчение и блаженно закрыл глаза. Не хотелось двигаться, было только одно желание – провалиться целительный сон.