Пусть идут к черту все Тидвульфы, пусть спасают себя сами! Разве можно было оторваться от этой женщины, принимающей его с такой жаркой страстью и неуемным желанием, словно ее пол жизни держали в монастыре? Неприступная ведьма-хранительница вдруг превратилась в куртизанку, бесстыдно отдающую свое тело в его распоряжение, чтобы предаться любви. Целую вечность они не могли разорвать связь своих – та самая энергия, о которой говорил Грег, накрывала Соню с головой, она впитывала ее кожей, вдыхала, вбирала лоном. Он рухнул на постель только когда совершенно обессилел – удовлетворенный, сытый, опьяневший от любовной скачки. Соня лежала рядом с закрытыми глазами, никогда еще она не испытывала ничего подобного за одну ночь. В полусне почему-то пришли мысли про Клеопатру – говорят она была ненасытна в постели, но утром приказывала казнить любовников. Какая дикость! Своего ведьма не позволила бы тронуть даже пальцем, особенно сейчас, когда он обхватил ее одной рукой, не желая от себя от отпускать, и накрыл мягкой, теплой шкурой.
Глава 14. Оборона Сан-Пикс
Открыв глаза, Грегор обнаружил, что свет пробивается через узкую щель в ставнях – значит уже достаточно давно рассвело. Он не мог припомнить, когда столько спал, если не считать тех нескольких раз, когда его косил грипп. На этот раз «болезнь» был посерьезней и носила имя ведьмы-хранительницы. Лесник приподнял голову и окинул взглядом комнату – Сони рядом не было, исчезла и ее одежда.