Сегодня прохладно, но Эндрю не замечает холода и резких порывов ветра. Он бредёт по пустым улицам, сунув руки в карманы черной кожанки, иногда цепляясь носками кед за трещинки и бугорки темного асфальта, приглушенно чертыхаясь, изредка запуская левую пятерню в волосы, чтобы взъерошить их и убрать чёлку с глаз.
Ветер бросает ему в лицо радостные возгласы приближающейся толпы. Миньярд морщится — его словно одолевает мигрень, и сворачивает в ближайший переулок — узкий и мрачный: единственный источник света здесь — уличный фонарь со слабой желто-оранжевой лампой. Эндрю останавливается рядом с ним, приваливается плечом и достает из заднего кармана чёрных джинсов помятую пачку сигарет и ярко-красную зажигалку. Он подождёт, пока пройдёт шумная компания, и вернётся к намеченному курсу. Да, именно так он и поступит. Просто покурит и немного помёрзнет, а потом снова ступит на широкую асфальтированную дорогу и двинется к дому. Чиркает колёсико, высекая искры; вспыхивает золотистое пламя, его свет озаряет красивое бледное личико уставшего парня. Эндрю заслоняет его ладонью от ветра и прикуривает, убирает зажигалку и затягивается — медленно и глубоко. С полураскрытых губ неспешно срываются клубы сизого дыма. Эндрю не выдыхает его — держит во рту и перекатывает на языке; он дышит носом, его мысли заняты. Заняты новостями, что он услышал в баре полчаса назад. Немыслимыми новостями. В городе вампиры.