— Я хочу, Нил.

Джостен нетерпеливо облизывает темные потрескавшиеся губы.

Перед глазами всё плывёт, но Эндрю заставляет себя не зажмуриваться — перед смертью ему хочется лишь одного: видеть свои пальцы, вплетающиеся в мягкие огненно-рыжие волосы Нила Джостена, пока тот жадно впивается губами в его шею. В голове Эндрю — раскалённая вата. Он хрипло стонет, не понимая, отчего — от боли или желания отдать Нилу больше, чем тот просит, больше, чем Эндрю может дать — себя… всего… без остатка. Ему больно. Это невозможно терпеть.

Эндрю отталкивает его от себя, но не для того чтобы убежать или ударить. Нет. Он отталкивает Нила, чтобы через секунду рвануть его на себя и поцеловать. Быстро, жадно. Он отталкивает Нила, чтобы расстегнуть пуговицы на его рубашке непослушными дрожащими руками и рвануть в стороны полы фланелевой ткани. Он отталкивает Нила, чтобы прижаться к его обнаженной, изуродованной шрамами груди и впиться трясущимися пальцами в горячие бока. Нил не успевает сглотнуть, его рот переполнен горячей кровью Миньярда — Эндрю чувствует её вкус на жарком языке Джостена — тяжёлый, металлический, сладкий. Чувствует, как Нил перекатывает ее на языке, как хорошее красное вино в бокале. Чувствует, как горячие капли стекают по подбородку, когда Нил на мгновение отрывается от его губ, чтобы вдохнуть немного воздуха и ответить на требовательный поцелуй Эндрю. Нил делится с ним кровью, ловко вливая ее Эндрю в рот, когда язык проникает в рот блондина. Миньярд боится проглотить ее. Боится захлебнуться ею. Он возвращает ее, вливая Нилу в рот, и тот послушно сглатывает. Нил отстраняется; Эндрю голодно глядит на бегущие по подбородку Джостена красные струйки и припухшие алые губы. Нил медленно облизывается. Ледяные глаза обращаются к шее Эндрю, из раны на которой сочится алая кровь. Нил делает осторожный шаг.