Ты, посланная мне как кара,
            Зачем на моё посягнула?
            Зачем открылась, не тая?
            Тебе послушной быть бы надо!
            Тогда б ты не тонула,
            Не вынуждала бы губить тебя!

Катерина сдаётся. Прозрачные руки и тела, появляющиеся изводы, плетённые из серебристой дымки, утаскивают её вниз, ломая всякое сопротивление.

            Неужели этот Ронан значит
            Тебе больших наших лет?
            Зачем сглупила ты о нём?
            Твои родители истлеют в плаче,
            Но прежде твой истлеет след,
            Смытый с грешной земли дождём…

Коцит становится обманно-неподвижным. Никакого движения и даже кругов по его поверхности. Маришка бросается в рыдании – настоящем, непритворном рыдании – на землю.

            Я буду рыдать и буду виниться,
            Что недоглядела и не спасла.
            И поглотила пучина!
            Ты посмела влюбиться,
            Ты виновата сама,
            Он – вся причина!

Маришка стоит на коленях. Спешно сереет небо…

            Ты, посланная горем мне,
            Утонула в бурном потоке.
            Засыпай, на дне засыпай.
            Я буду все годы рыдать о тебе,
            Винить на последнем сроке…
            Но ты виновата, а значит – прощай!

Касается губами берега, ничком валиться на песок, лежит в скорби…

Сцена 2.12

Утро. Рыдает у берега Мать Катерины. Мать Маришки обнимает её. Потрясённый Ронан стоит – совсем застыл… все жители на берегу – одни в потрясении, другие в сочувствии.