Он не знал жизни, почти не знал женщин, он жил школой и уважением соседей и родственников. Он остался один в полном неумении жить иначе — махаллёй, ему выхлопотали должность завхоза в его же школе и редкие часы ОБЖшника.

Рамиля жалели, а вскоре начали и сторонится. Рамиль стал неприятным свидетельством того — как выстроенная упорством, кропотливостью и дисциплиной жизнь может просто растаять, как по велению и нет никакой возможности предвосхитить это и предотвратить. Рамиль стал живым мертвецом в обществе и живым, пугающим напоминанием — как можно неожиданно закончится в сорок лет.

Как то осенью — его, отца и братьев пригласили на большой аш.

Духота, татарки как разряженные ёлки, приглашенные музыканты, запах пота, еды и женских духов.

Мужчины уединились и разливали коньяк под горячее, и как это водится, разговор, несмотря на градус и праздник, лежал в деловом ключе — татарин не упустит сучая для выгоды.

Речь неожиданно зашла о образовании. Татары хотели усидчивых, успешных в учебе детей, а с новыми подходами в их школе, их дети проваливали школьные тесты, а что хуже, расхалаженные, стали проваливать и жизненные — на дисциплину и прилежность.

Почему нам не сделать частный — свой учебный центр, пока эта яһүди сихерче засела в школе? — спросил начальник полиции. Что бы не каждый сам по себе ходы искал, а все вместе — дети ходили бы к репетиторам и на дополнительную подготовку — история ислама и летний лагерь..