— Ага, — неопределенно хмыкнула жена, скрываясь в темном проходе.
Ради справедливости Кирилл засек время. Шестьдесят. Прошло уже шестьдесят секунд, а голосов не было слышно. Значит, Аня не нашла старушку. Кирилл решил сдержать обещание. К долгу чести навязчиво примешалось чувство нарастающей тревоги. Он успел сделать один шаг, как услышал истошный, полный ужаса крик жены. Она кричала не как всегда, когда видела мышь или пугалась чего-то неожиданного. Аня кричала на одной тональности, выпуская из легких остатки воздуха. Внезапно звук вопля сменился на другой, глухой и булькающий.
Вбежав в комнату, Кирилл с ходу налетел на жену. Аня стояла у порога, в неестественной позе, скрючившись пополам. Уже со спины мужчина понял, что ее тошнит. Захлебываясь спазмами, она одной рукой обхватила себя за горло, а другой прикрывала глаза. По полу склизкой жижей растекалась рвотная лужа. Один ее край подкрался к Кириллиному ботинку и скрылся под ним.
Мужчина поднял глаза, взял ракурс чуть в бок поверх плеча жены и увидел то, чего не мог себе представить в самом кошмарном сне. Она ела себя изнутри. Ела себя… изнутри… Это первое, что пришло Кириллу в затуманенную увиденным голову. Осталось меньше половины тела. Голова провалилась куда – то вниз, из предплечий торчали только оголенные, со свисающими ошметками кожи и сухожилий, руки. Туловище… Господи… когда – то это было туловищем… держалось в вертикальном положении благодаря коротким ногам – культяпкам, большая часть которых, содрогающееся тело уже успело вобрать в себя. Из образовавшихся ран тянулась густая вонючая смесь, состоящая из свернувшейся крови, мочи, остатков кала и желчи. Внутри останков туловища что-то утробно булькало и ворчало, как-будто там перекипала кастрюля с супом. Обмотанное остатками халата, тело уменьшалось на глазах. За считанные секунды оно усохло вдвое.