Будто две измученные тяжестью бытия души слились в единый поток энергии, стремящийся прямо на небеса из этого каменного мешка – подумалось мне на секунду. Но ни одна, даже самая крепкая и глубокая мысль не могла удержаться на месте в этой безумной буре страсти, охвативших два измученных тела. На секунду я познал, что такое абсолютное счастье… а потом почувствовал удар ногой в пах, благо там я носил защитную пластину. Раздался звучный лязг металла.
-Ублюдок! Предатель! – она вырвалась из поцелуя, — Ненавижу!
Я слегка опешил от столь бурного поворота событий. Конечно, всем известно, что от любви до ненависти один шаг, но все равно это было мягко говоря неожиданно.
— Постой, постой, — я отскочил из зоны удара, отчаянно пытаясь продумать план своих дальнейших действий. В любую секунду здесь могла пройти стража, а пока что моя цель всего рискованного похода пыталась как минимум нанести мне тяжкие увечья.
-Добить пришел? Или просто поиздеваться, мразь? – она оскалила белоснежные зубы, — ну давай, давай, я не боюсь ни тебя, ни ваших палачей! – последняя фраза прозвучала уже менее уверенно. Да и действительно, мой учитель просто голыми руками мог выбить из нее абсолютно любое признание. Надо было вытащить ее отсюда, и как можно скорее.
-На, выпей, — я отстегнул от пояса флягу и поднес ей к губам, — что они с тобой сделали?
-Тебе ли не знать, пес королевский, — огрызнулась она, но уже не столь враждебно.
И она туда же, — вспомнил я разговор с рубином, — черт подери.
-Прости меня, ради всего святого, прости, — я припал на колени перед ней, — я не хотел такой судьбы для тебя, поверь, и постараюсь все исправить.
-Ты хочешь сказать, что ты не из них, не алчный разбойник, прикрывающийся короной, а рыцарь на белом коне, да?
-Послушай меня, прошу! Я рисковал всем, ради того, чтобы прийти сюда и облегчить твою участь. Темница опечатана, и если нас поймают, то обоих казнят, понимаешь? – видя, что она успокоилась, ключом я открыл ее ручные кандалы.
-А ты что, боишься попасть в лапы к своим же? — язвительно осведомилась она, — наверное при виде ножика в обморок падаешь и штаны мочишь.
Я показал ей кляп. Она прикусила язык.
-Нам надо уходить в ту галерею… наверное, — я припоминал планы темницы.
-То есть ты еще точно не знаешь, куда идти? Гениально.
-Слушай, может быть ты хочешь остаться здесь и подождать допроса и казни?
-Один я уже выдержала, выдержу и еще.
Один допрос? Ничего не понимаю, по плану он должен был быть сегодня вечером, сюда никто не должен был заходить, жертву надо было «подготовить» в каменном мешке.
-Тебя пытали? – ужаснулся я.
-Нет, только побили, — она потупила взгляд, — но спрашивали много.
Положительно, мне это не нравилось. Кто мог проникнуть в опечатанную темницу минуя все посты? Может быть не только я пользуюсь расположением рубинов?
-Ты помнишь, как это было? – cпросил я, взяв ее на руки и подойдя к двери камеры.
-Вошел какой-то низенький тип, представился Ромуа… нет, Реджинальдом. Интересовался именем, ифритом, которого мы охраняли, а вы выпустили и кристаллом из хранилища.
Рост сэра Реджинальда – около двух метров, да и вчера весь день он был без сознания, — мелькнула в голове мысль.
-Ты видела его лицо?
-Нет, он был в капюшоне.
Точно, по протоколу так и должно быть.
-Ты что нибудь говорила ему?
-А ты думаешь, почему он мне чуть челюсть не сломал? Ушел в бешенстве и ни с чем.
-Прости, меня, прости, — я склонил голову, — это все из-за меня. Не надо больше слов, я вижу, как тебе больно, честное слово. Я буду звать тебя Валор, если ты не против.
-Ты знаешь рунический? Не ожидала, правда. Конечно, ты можешь называть меня звездой, если тебе так угодно, — она прижалась к моему плечу. На самом деле меня зовут Эрин.
-В честь богини любви и обмана?
-Да…
Внезапно я услышал звучные шаги по лестнице, сопровождаемые голосами. Один, немолодой и прокуренный, был усталым и раздраженным, а другой – взбешенным. Одновременно к своей радости и ужасу во втором голосе я узнал учителя.
-Редж, ты же еле живой, — увещевал его собеседник, — ну зачем тебе сдалась эта стекляшка? Ты все уже доказал, звание свое получил. Живи, гуляй, радуйся, руку себе поправь, а то ходишь как нелюдь с этой железякой, жуть берет. Я вижу твое рвение, но, сам видишь, сейчас вообще не до этого, у нас серьезнейшая ситуация, мы на грани войны с королем, чтоб этого посла трижды вокруг оси, да приплюснуло, как только он покинул свой ***** дворец! – голос смачно выругался.
-Ну нет, Гранд-инквизитор, при всем моем уважении к вашей власти, если нам удастся разгадать тайну Сезама, нам вовсе не понадобится воевать! Вы не понимаете, насколько могущественен этот на первый взгляд, ничтожный кусок хрусталя, какую энергию он может хранить, и что мы сможем сделать, попади она к нам в руки.
Здесь сам гранд! И Реджинальд! И пришли они сюда ровно с этой же целью – за Эрин. Только вот я хотел вытащить ее из застенков, а они, вероятнее всего, испытать на ней какое-нибудь пыточное орудие. Времени думать не было, они вот-вот повернут в галерею.
-Реджинальд, ты вчера перепил? Или мозг на органе проиграл? Мы СЛУЖИМ королю, а не воюем с ним. Прошу, не заставляй меня жалеть о твоем лорд-канцлерстве. Зачем, ну зачем нам эта энергия? Все демоны уже передохли от старости, мы выполняем сугубо охранные функции. Разве для борьбы с инакомыслящими тебе не достаточно твоего хро..бро.. как бишь его?
-Громовержец.
-Ну вот, сруби им голову одному крестьянину, и десять бросят оружие и на коленях будут просить обложить их деревню тройным налогом! А то что предлагаешь ты… нет, это немыслимо.
-Уверяю вас, сейчас я допрошу эту ведьму, и вы поймете, что я отвлек вас не зря, — Реджинальд терял терпение, — а потом так и быть, казню ее без мучений.
Я похолодел. Шаги раздавались все ближе и ближе. Проинструктировав девушку, вновь аккуратно закованную в кандалы, я накинул капюшон и с максимальной серьезностью стал «вести допрос»:
-Вот ее камера, — голос Реджа прозвучал из галереи, — стоп, что? Кто здесь? – с бешеными глазами он ворвался в камеру. КТО.ПОСМЕЛ.ПРОВОДИТЬ.ДОПРОС.БЕЗ.МЕНЯ?!
Будто не замечая его, я вкрадчиво продолжал:
-Ну Авдотья, признайся в краже этой несчастной козы, и ты всего лишь проведешь ближайшие полвека здесь, а не пойдешь на дыбу или в змеиный колодец.
-Я не брала никакой козы! – Эрин превосходно отыгрывала роль крестьянки. Это все Гертруда, старая ведьма, она завидовала моей красоте и оболгала меня! Это все она, господин инквизитор, клянусь королем!
-Молчать, отродье! – рявкнул я.
-Я смотрю, допрос-то уже идет, — усмехнулся появившийся из проема низенький плюгавый гранд, — Редж, ты точно себя хорошо чувствуешь? Ты говорил, что ее еще никто не трогал. Может быть, тебе нужно похмелиться?
-Это какое-то недоразумение… — экс-учитель, сверкающий новеньким ручным протезом, был явно растерян. Ты! – он бросился на меня, — Имя! Звание! Сегодня же вылетишь из крепости!
-Алан Гутенхерц, лорд-протектор королевской инквизиции, — я вытянулся по стойке. Направлен Советом на допрос некоей Авдотьи Куроц, обвиняемой в краже козы у соседа-пастуха и неуважении к королевской власти, — отрапортовал я строго по протоколу.
-Алан? Какого лешего ты здесь забыл? Какая к черту Авдотья? Какая к черту коза? Где эта ведьма?
-Сэр Реджинальд, — спокойно отвечал я, — я не понимаю, о чем вы. Я здесь по…
-МОЛЧАТЬ! – заорал он. Затем, повернувшись к гранду, сквозь зубы процедил, — это мой ученик, из неспособных. Похоже, он не знает, что бывает за ложь представителю высшего звания. Гранд-инквизитор, прошу прощения за этого недоучку и его выходку.
Внутренне я похолодел. В такие моменты он действительно был опасен, и скорее всего было бы мне не сносить головы, да и испуганно прижавшейся ко мне Эрин тоже. Ситуация была почти безвыходной, но помощь вдруг пришла оттуда, откуда я ее совсем не ждал. Толстяк, все это время стоявший в дверном проеме камеры и рассматривающий единственным глазом происходящее, вдруг повернул голову ко мне и, несвойственным для него веселым движением подмигнул мне своим жутковатым бельмом. Реджинальд, стоящий же к нему спиной, не мог этого видеть.
-Редж, мы в камере номер 14. Действительно, сегодня с утра я направил сэра Гутенхерца на допрос некоей Авдотьи Куроц как единственного свободного протектора, у меня даже где-то распоряжение завалялось, — раздался голос гранда, лениво заходящего в камеру. Не кричи на сэра Гутенхерца, он здесь занят своими прямыми обязанностями. Ты точно сюда меня вел?
-Гранд – инквизитор?
-Я тебе вопрос задал, отвечай.
-Но я совершенно ясно помню, как ее поместили сюда, мне Людвиг говорил…
-Если ты протащил меня битый час через всю цитадель, чтобы показать мне какую-то крестьянку, то у меня для тебя ОЧЕНЬ плохие новости, Реджинальд!
-Быть того не может. Невозможно, я..
-Сэр Реджинальд, вы разве не помните? – я старался говорить без запинки, ведь малейшая ошибка могла привести к раскрытию, потому что я не знал точно, насколько хорошо он помнил вчерашний день. Вчера, еще в карете, вы отдали указание перевести ее в королевскую тюрьму в столице, разве не помните?
-Я?Указание?В столицу? А хотя… действительно, ведь книгу я нашел после.. Черт подери! – он двинул протезом в стену, от которой посыпались мелкие камушки.
-На первый раз я прощу, — гранд смотрел на него немигающим взглядом, — но Сезам пока остается в моем хранилище.
-Но…
-В МОЕМ хранилище, Редж. Если бы ты хотя бы не путался в своих указаниях и смог провести внятный допрос, я бы послушал, но теперь я накладываю вето. Идите, лорд-канцлер, с вами я поговорю вечером. И будьте добры не портить казенную собственность, — он кивнул на след удара железного кулака.
-Вы совершаете ошибку, Гранд – Инквизитор. Ее цена может стать слишком высокой, как для всех нас, так и для вас лично. – взгляд Реджинальда был с ненавистью устремлен уже на гранда. Удивительно, но я, всегда поддерживающий своего учителя, сейчас хотел защитить человека, которого считал старым идиотом и почти что своим врагом!
-Ты угрожаешь, мне, Реджинальд? – спросил гранд.
-Прошу вас, — Редж понизил тон, — подумайте хорошо, вечером я зайду за вашим решением. Не торопитесь, взвесьте все «за» и «против».
-Я не позволю всяким выскочкам диктовать себе условия, — последовал спокойный ответ, — идите и проспитесь, лорд-канцлер.
Вместо ответа Редж развернулся на каблуках и быстро вышел из камеры, лишь плащ развевался вслед за ним.
-Ну и нам, наверное, пора… — неуверенно вставил я.
-А вас, голубки, еще никто не отпускал, — вдруг обернулся к нам гранд. Веселости в нем как ни бывало. Ученик, значит, да? Авдотье козу возвращаешь? – толстяк неожиданно резко схватил меня за горло. Будешь своему ***** заливать, — прошипел он.
-Мой учитель не ****, — просипел я в стальной хватке бывалого инквизитора, — он прекрасный человек и ревностный инквизитор. Я-я не понимаю, — кислород стремительно уходил из моих легких, — по-почему вы мне помогли? Вы же…
-Кто? Кто я? Cтарый идиот? Кровавый бабуин? – произнес он свою кличку, — Говори, я не слышу! – гранд еще сильнее сжал пальцы.
-Вам ведь нужна помощь? – вдруг подала голос скованная Эрин, — вам плохо?
От неожиданности гранд разжал пальцы, и я повалился на каменный пол, жадно глотая ртом воздух.
-Лучшая твоя помощь, Авдотья, или как бищь тебя там, — он набрал в грудь воздуху, — ЧТОБЫ ТЫ СДОХЛА В СВОЕЙ ЧЕРТОВОЙ ДЫРЕ ПОДАЛЬШЕ ОТ НАС! ПОНИМАЕШЬ МЕНЯ, НЕТ?
-Не смейте на нее орать, — тихо произнес я, вставая с пола, — я смотрю, у вас сейчас проблемы не меньше наших, а значит, нам лучше помочь друг другу, а не заниматься смертоубийством? Зачем вы подтвердили мою ложь, отвечайте?
От собственной наглости у меня перехватило дыхание. Даже король не каждый раз мог так обращаться к нему. Однако неожиданно тихий тон подействовал – гранд замер, будто нашкодивший мальчишка перед розгой. Затем, уже гораздо тише, начал:
-Гутенхерц, или как там тебя… хоть ты и учился у этого психа, похоже помочь мне кроме тебя некому.
-Реджинальд не псих, — отрезал я.
-А как еще назвать человека, который хочет угробить миллионы человек просто так, от скуки?
Я опешил.
-Скажи сперва мне ты, зачем тебе ведьма? Тоже хочешь вызнать у нее секрет кристалла?
-Что??
-Не прикидывайся дурачком, со мной это не пройдет!
-Зачем вам так нужен наш Сезам? – спросила Эрин.
-Мне – чтобы спрятать его подальше от Реджа, а ему – для будущей войны с королем. Но, Гутенхерц, ты так мне и не ответил – что в этой истории делаешь ты?
Я подробно рассказал о моей встрече с Эрин, о чувстве, вспыхнувшем ярким пламенем в моей груди и вине перед ней. Та во время рассказа сначала недоверчиво хмыкала, а потом слушала внимательно, глядя своими прекрасными глазами прямо мне в душу.
-Романтично, — влез гранд, — но неправдаподобно. Откуда я знаю, вдруг ты все-таки на стороне «мудрого учителя», а не старого бабуина? Вдруг и ты хочешь войны?
-Да объясните вы уже! — взорвался я, — какая к черту война? Причем здесь Эрин? Причем здесь мой наставник? Да в конце концов, причем тут я? Я чувствую, сейчас происходит что-то очень нехорошее, настолько нехорошее, что я вынужден объединиться с вами, — это слово я выделил особо, — и лгать своему учителю в лицо!
-Лгать… Хорошо.. Алан, ведь так? Так и быть, я расскажу тебе, но не сейчас и не здесь – у любых стен могут быть уши. Бери свою подругу, и быстро за мной, я проеду вас в свои покои, там и поговорим. Вопросов не задавать. Ясно?
-Хорошо, — после некоторого колебания сказал я, — ведите, — с этими словами я наклонился над кандалами Эрин.
Еще почитать:
Десять ночей со Стариком Холом — Пиццерия первая ночь
Город Тимпембург.Аметист.Глава 1 НЕОЖИДАННОЕ СОБЫТИЕ.
Сказки Сливового Духа — Глава 17. Жестокий урок для Оран.
Энджел и Фабрика живых игрушек — Глава 9. Откровения и душевные раны
«
»
