***

            Дела у Сентора пошли на лад. Теперь Илая мог помогать ему в создании отвлекающих устройств, которые и должны были отводить подозрение церкви от магического уровня всех фокусов Сентора. И сам Сентор мог больше отдыхать да работать над совершенствованием своего тонкого магического мастерства.

            И Илай, сначала смирившийся со своей участью, и даже принявший тайну с гордостью, вдруг начал чувствовать себя обделенным и вниманием Сентора, и его свободными часами, когда сам Илай трудился и даже барышами…ведь без него, Илая, Сентора бы и вовсе уже бы сожгли!  Но нет…Сентор платил ему как слуге – хорошему, преданному и верному, но все-таки – слуге. И в этом Илай видел величайшую несправедливость мира.

            Дело в том, что появление Сентора всюду приковывало внимание. И Илай, как его помощник, следовавший теперь одной с ним дорогой, тоже получал много внимания, но вот его внимания удостоилась лишь одна…

            Алейне. Замечательная Алейне! Великолепная, гибкая, прекрасная…он мог бы говорить о ней долгими часами, если кто-то бы захотел то слушать. Но у Алейне был недостаток – богатые родители.

            Где тут мог соперничать Илай с ними? И мысль о несправедливости дележа заработка Сентора все сильнее травила его.

            Он боролся с собою, но замечал чудовищные признаки дурноты в своих чертах. А случайная встреча с Алейне заставляла сердце сосредоточить свои мысли и жизнь на ней одной. Где тут было до собственной чести?