Мари в ужасе вскрикивает, Солдаты отступают от Эбера на шаг, чувствуя неловкость и стыд.

Эбер. Они хотят уничтожить меня… что же, чем подлее их метод, тем яснее я вижу, что они боятся меня.

Мари. Оставьте его…

Эбер. Успокойся! (с презрением к солдатам).    Я позволю себя увести, но и вы, и вся Франция должны знать, что убиваете безвинного!

            Какая проклятая выпала ночь…

Один из солдат намеревается перехватить руки Эберу, опасаясь его сопротивления. Эбер приходит в еще большее бешенство.

            А ну, руки прочь!
            Я сказал «прочь!»

Оглядывается на жену.

            Прощай, ты сама слышала весь абсурд,
            И здесь не может быть веры в суд…

Мари (в ужасе бросается за ним, разом забыв про всякое смущение).

            Муж мой!
и тут же обессилено садится на постель.

            Какая проклятая ночь,
            Я мыслями с тобой,
            Прочь от него руки…прочь!

Эбер (не удерживается от улыбки).

            Скажи, когда вырастет наша дочь,
            Скажи ей…что-нибудь скажи…

Его настойчиво ведут к выходу и он, не оглянувшись больше на плачущую жену, уходит с солдатами.

Мари (задыхаясь от слез).

            У вас нет души,
            О, проклятая ночь!

Плачет, заходится в истерике и не обращает внимание на проснувшуюся и зарыдавшую дочь…

Сцена 1.19 «Но если…»

Дом Камиля Демулена. Люсиль нервно ломает пальцы, боясь взглянуть на мужа. Камиль хоть и сохраняет напускное спокойствие, видно, что он встревожен куда больше жены.