–Абрахам…– повторяет Дриопа ненавистное имя, но вдруг спохватывается и поворачивается к девочке. Теперь в лице Дриопы снова нет никакой ненависти, она весела и снова протягивает руку Маришке. – Прости, дитя! Прощаешь?
Маришка испуганно кивает и встаёт.
–Скоро я буду дома?
–Дома? – Дриопа оборачивается к ней и впервые Маришка начинает смутно подозревать, что чудовищам и монстрам необязательно иметь клыки или когти, чтобы сделать что-то ужасное.
–Вы вели меня…– Маришка вырывает одеревеневшую ладонь из её руки, не встречая сопротивления, – вы же…
Ей хочется кричать. Ей хочется броситься бежать, но кругом непролазные плетения деревьев, сучьев и кореньев. Света нет. Маришка задирает голову, но и небо темно над нею из-за плотных крон деревьев.
–Что я? – спрашивает Дриопа холодно.
–Пожалуйста! – Маришка плачет, не замечая слёз. – Пожалуйста! Пожалуйста! Я хочу домой. К маме!
Дриопа слушает её истерические всхлипывания ещё минуту. Слушает она их не из колебаний своего сердца, не из жалости, а из любопытства и наслаждения. С самого начала никто не собирался вести Маришку домой. По крайней мере, живой. Всем нужно питаться, Дриопа и без того пошла на уступки сложившейся ситуации, запирала свою природу и не нападала на жителей деревни, лишь на тех, кто заблудился в её лесу, или, если совсем вернее – в ней. Дриопа со своими сёстрами и была этим лесом и редко этому лесу выпадала возможность полакомиться свежей, столь молодой и такой напуганной душой.