***

Кристина уже несколько дней не выходила из своей комнаты, когда Санта, наконец, решилась с ней поговорить. Открыв дверь, Санта застала дочь сидящей на диване, и отрешённо рассматривающей сад за окном. Глаза её были покрасневшими и припухшими от слёз.

— Кристина! — тихонько окликнула Санта, подходя и обнимая дочь за плечи. — Ты как?..

Девушка несколько секунд молчала, потом вдруг разрыдалась, повиснув на шее у матери.

— Это я виновата! — захлёбываясь слезами, простонала она. — Я всё это сделала! Я её одела и накрасила! Я сделала это специально, назло ему! Кэти ничего не знала! Она была хорошей, а он… — принцесса запнулась, разрыдавшись ещё сильней. Её трясло, как в лихорадке, лицо было белым, как мел. Очевидно, что Кристина пребывала в шоке, и у неё начиналась истерика. Ещё несколько раз она пыталась что-то сказать, но при воспоминании о произошедшем её пробивала судорожная дрожь и новые рыдания перехватывали горло. — Я не хочу быть здесь! Я не хочу его видеть! Я не могу!.. — повторяла она, задыхаясь от отчаяния. — Мама, давай уйдём! Давай уйдём отсюда прямо сейчас! Не нужно нам никакой Черты! Не хочу ничего о ней знать! Никогда!.. Давай уйдём! Пожалуйста!!!

— Успокойся! — прошептала Санта, невольно оглянувшись на двери. Она не могла признаться, дочери в том, что произошедшее с Кэти, потрясло и напугало её не меньше, чем саму Кристину. И весь тот кошмар, который она пережила много лет назад, вдруг вернулся и ожил в её памяти так, словно это было только вчера. — Успокойся! — повторила она, прижимая к себе дочь. — Сейчас мы не можем уйти, ты же знаешь. Ирвин найдёт и вернёт нас, и будет только хуже… Нужно дождаться Джеймса. Я поговорю с ним, и попрошу, чтобы он позволил, какое-то время, пожить нам с тобой вдвоём, где-нибудь подальше отсюда. Я поговорю с ним, обещаю! Не плачь, Кристина!..