Почти у самого края песчаника, где вновь возвышались скалистые стены, блестела гладь озера, уходя в такую же пещеру, из которой они только что вышли.

Разве это возможно? И это лагерь разбойников?

Аир не мог в это поверить. Он ожидал увидеть пещеры, вырытые в песчанике, и толпу грязного, озлобленного люда со всего Побережья, безжалостного ко всем и вся. А что он видит? Мужчины, женщины, дети… Хорошо одеты; одежда у многих подтверждает принадлежность к тому или иному народу. Гомон голосов, весёлые, бегающие возле озера и печек дети.

— Мне это снится? – Аир повернулся к стоящему рядом волоку. – Это твоя настойка на меня так действует?

Одиллис ему не ответил, а только громко рассмеялся.

— Я сплю?

— Ты видишь это наяву, а не во сне.

— Как такое возможно? – Аир указал на лагерь, он никак не мог придти в себя. – В Красной Пустыне, где нет шансов выжить, этот оазис? Невозможно!

— Возможно, — ответил бруту подошедший Уска. – И ты здесь, хоть и не всем это нравиться.

— Я в этом не виноват! – быстро, испуганно, проговорил Аир.

— Я знаю, – отрезал моракеш. – Пошли.

Уска заметил на себе сердитый взгляд волока, но старался держаться уверенно и не замечать Одиллиса. Волок же понимал, что моракеш выполняет приказ Крэйвана, и выказывал своё недовольство молча.

Уска подождал, пока Аир слезал с повозки без помощи волока. Одиллис стоял рядом, но помощи не предложил. Брут, немного медленно, но, достаточно уверенными движениями, спустился с высокой повозки и направился за моракешем.