– Ничего, – резко отрезал я, – ничего не произошло, мам, давай я помогу встать, пойдем внутрь, там печка есть и кровать, тебе надо отдохнуть в тепле, – она полностью истощилась.  

В комнате я уложил её на кровать и укрыл старым советским одеялом. В помещении было холоднее, чем на улице. Нужно растопить печь и перевязать рану, это самое главное.  

– Мам, ты полежи немного, я сейчас растоплю печку и найду что-нибудь поесть, – на мои слова она не отвечала. Скорее говорил это для себя, проговаривая задачи, я укреплял уверенность и отгонял страшные мысли.  

Найти дрова не составило труда, а вот разжечь их было нечем. В темноте найти что-то нереально. Везде хлам и мусор. Я вернулся к маме и присел рядом. Жутко и тошно представлялась наша участь. Тихие всхлипы и сопения прервались рукой, опустившейся на моё плечо.  

– Почему ты плачешь? – хрипло прошептала она. Через тяжелое дыхание еле слышно пробивалась материнская любовь.  

– Ничего страшного, я в порядке, – спокойным голосом, на сколько это возможно, проговорил я. Нельзя опускать руки, мне необходимо сделать всё возможное ради неё.  

Из кармана я вытащил перочинный нож и подошёл к одному из поленьев. Внимательно изучив их, выбрал дощечку для основы и небольшую палку. Собрал коры и разного мусора. Отец как-то показывал мне этот способ, сейчас это вспоминается с трудом.  

Вначале очистил палку от коры и заточил её, затем под дощечку положил кору и приступил. Не меньше часа я продолжал вращать палку. Ладони ныли. Сил не хватало, но я не останавливался. Растопить печь, первая и самая важная цель.