Так можно остаться без клиентов, подумал Эрик, который и сам размышлял о возможности обойти помеху. В последнее время «купол» раздражал его. Накопленная суматоха – дрова, которыми горение поддерживалось: «купол» питался корпоративным духом. В топке желаний требовалось разжечь суматоху, идейную неразбериху. Жажда славы, денег и власти – вечный двигатель, давно придуманный, позабытый с времён появления на земле первого человека.

Вместе с тем, привязанность к Юдифи, жене его друга – Томура, с давних дней мешала Эрику. Его удерживала мысль, что действовать допускается правдиво, и точка. А что, если убедить сегодняшнюю клиентку, что её сестра фантом – не потянет, не осилит? Мысленно подготовить Мэри для скучного дебюта четырёх коней, но вдруг – столкнуть с острым углом, перекинув упраздняемое желание на жену его лучшего друга, да ещё и получить за это отступные. Но разве дело в отступных? Испепеляющая любовь, вот, что не закрыто с тех пор, как Эрик не поставил точку в своей давней истории. Для него соприкасаться с чужой женой становилось небезопасно… Теперь, если перекинуть фантом на Юдифь, все смогут обрести счастье и покой, а Эрик останется при деньгах.

Офис находился в пятнадцати минутах ходьбы, и Эрик частенько посещал городской парк, пользуясь свободной минутой. Он закрыл дверь студии и спустился вниз, когда вспомнил, что забыл взять с собой корм. Ему не хотелось подниматься почти по отвесной лестнице, и он решил купить корм по дороге.

Гатушта познакомился с Юдифь на вечеринке, на которой Томур всем представил её. Что характерно, годом ранее Эрик летел обычным рейсом и глядел в иллюминатор. Он не заметил, что с ним в салоне летела Юдифь: она наблюдала за Эриком, а он всё своё время тратил на обзор перьевых облаков. Вскоре они приземлились, и Гатушту встречал Пан Байджи – руководитель аэродрома. На перроне Эрик свистнул девушке, которая потеряла голубой чемодан: он выпал из тележки носильщика, а она посмотрела летучим взглядом на незнакомца, за которым наблюдала во время полёта, на борту. В тот час Пан Байджи объявил, что всем стихиям приходит конец; придёт конец и холостяцкой жизни. Девушка, заметив взгляд обоих, возможно, расценила ситуацию не в пользу начальника аэродрома. Её голубое лёгкое платье. «Голубое лёгкое платье…» Гатушту накрыла волна, словно к нему прилетело что-то увесистое, как будто ему вручили ручку от голубого чемодана. Это была последняя эмоция пассажира сбившегося с курса лайнера… Но световая вспышка вернулась к Эрику, когда он встретил Юдифь на вечеринке у Томура. «Она – божественна!.. Хамство было с моей стороны тогда с ней не познакомиться, глупость, а теперь – ностальгия… Пора открывать клуб Фантом желаний», – спешил грезить Гатушта, добравшись до своей мечты.

Откуда пошла фраза: «протолкнуть идею?» Наши мысли, размышлял Гатушта, когда ускорял шаг, сработают как антиматерия: у человека не останется выбора, как реализовать замысел. Глубоко в душе он был убеждён, что «купол» можно обойти, заменив несбывшееся желание свежей идеей. Его нельзя аннулировать. Его – это желание можно только отозвать через жертву за упущенную реализацию. Жертва – это чувственная топка. В результате жертвы мы получаем всадника без головы, синий фантом: именно этот рыцарь жертвуется, «теряет голову» на четвёртом ходу в шахматах. В противном случае, всё равно наступит санкция, третьего не дано! Сделать так, чтобы тебя услышал целый мир! В случае же проигрыша, когда в мечте больше нет необходимости, достаточно сделать отскок, не пересекаясь с ферзём. «Утки, уточки мои! – готов был расцеловать каждую из них Гатушта. — Обстоятельство! Мировоззрение! Актуальность!» – раздавал он им такие имена, после чего мысленно заряжал ружьё и стрелял, специально промахиваясь. — «Отыграть» можно только через осуществление задуманного плана! Поэтому, мечта – неизбежна! Не избавиться от мечты, а ударить по ней с новой силой, чтобы она сбылась! биллиардный шар протолкнуть в лузу требуется при помощи соседнего шара…» Эрик бежал, как мальчишка, хлюпая по лужам, и даже не заметил, как проскочил злополучный перекрёсток, у которого газон был до сих пор примят, а следы от протектора шин уходили под воду.