Отлипнув от стола, Стас написал вопрос в нижней части учебника: “Свидание?”

“Нет”, — без интереса ответил Кира.

“Ну, вот тебе и решение”, — огрызнулся Дятлов.

“В смысле, решения нет? Ошибка в условии?”

“Идиот”, — едва слышно вздохнул Стас, подкладывая руки под голову и отворачиваясь в другую сторону.

Изменить свои чувства старшеклассник оказался не в состоянии, не так быстро, как хотелось. Костер вожделения росжигался собственным воображением, случайно брошенными фразами, редкими звонками с просьбой помочь решить сложную задачу. Каждый мимолетный взгляд падал каплей бензина в бушующее пламя.

“Ты меня убиваешь”, — устало отозвался по телефону Стас, которого покинул здоровый сон. Нервное напряжение будило его несколько раз за ночь, он едва засыпал, а просыпался, ощущая полную разбитость.

“И какое тебе назначить лечение? Я, знаешь ли, особо медициной не интересуюсь”.

“Душу лечит любовь”.

“И калечит тоже. Так что?”

“Как насчет сделки?”

Последние полгода Дятлов нередко теряется в домыслах, по какой причине его одноклассник и предмет непристойного воображения сделал шаг навстречу. Между ними сохранялась дистанция на расстоянии вытянутой руки. Цеев очертил границу, не позволяя ее пересекать с вопросами “Почему ты согласился?”, это грозило разрывом отношений в одностороннем порядке. Стас клялся сохранять суверенность этой границы, но разум наводил смуту в сердце.

Кира рассматривал только что пробудившегося, заспанного и помятого Стаса, который заставил встрепенуться неясное чувство в груди. Юноша отвернулся, игнорируя засиявшую на лице Дятлова улыбку.

— Мне достаточно на тебя смотреть, — Стас усмехнулся, оттягивая волосы назад. — Пошли домой.

— К тебе? — Уточнил Кира, остановив взгляд на школьной доске.

— В принципе. — Это недопонимание сыграло Дятлову на руку. — Но… если ты не против.

— Не против.