Жребий брошен Жребий брошен Глава 11

Глава 11

Битва не заставила себя долго ждать. Она никогда не заставляет ждать. Никого. Битва приходит неожиданно и не знает пощады. К ней нельзя подготовится, в ней нельзя победить. После битвы остаются лишь выжившие. Те, кому посчастливилось уцелеть. Позже, они могут сказать, что победили, но будут лукавить. Они будут оправдывать свои жизни, заявляя, что теперь живут ради тех, кому повезло гораздо меньше. Такова цена битвы и можно лишь пожалеть переживших ее.

Густой вал тумана налетел на деревню. Огни в жаровнях у дома Старейшин потухли. Яростный боевой танец сильнейших воинов деревни прервался. Мужчины, совсем маленькие и взрослые — замерли с оружием наизготовку. Время ритуала закончилось, началось время битвы. Соленый туман заволок побережье и проник в хижины. Раскаленные до красна копья богов с оглушительным грохотом вонзились в бездонные воды и подняли ввысь столбы испарившейся влаги.

Воины не думали как и почему это произошло. Они раздували ноздри, вдыхая влажный соленый воздух полными легкими. Это был воздух их дома и они не могли надышаться им. Они стремились наполнить себя этим запахом, если битва окажется для них последней. Они верили, что это боги наслали на деревню туман, чтобы скрыть ее от взора демонов. Боги на их стороне — на стороне живых и сильных людей, защищающих свой дом.

В мире существует множество вещей, которые нельзя измерить и одно из них — время затишья перед битвой. Можно быть уверенным, что битва наступит, наступит непременно, но никогда нельзя знать в какой миг. Затишье может длиться очень долго или оборваться мгновенно. И каждый раз это будет полной неожиданностью. Битва всегда начинается спонтанно и никто из выживших в ней не может точно ответить, когда она случилась.

Взглянув на солнце ясным днем или на пламя костра темной ночью — можно запомнить момент, когда на взоре отпечатается солнечный зайчик. Он будет пылать перед глазами синими и зелеными вспышками каждый раз, когда смыкаешь веки. Можно наблюдать эти причудливые пятна, скользящие по поверхности глаз, но никто не сможет ответить, в какой момент эти пятна исчезнут. Битва похожа на эти солнечные зайчики. Битва это ожог на душах, переживших ее.

Туман на уровне глаз Кумбай начал темнеть, а затем стал почти черным, как воды океана по ночам. Мальчик крепко сжал свое копье, ставшее вдруг легким словно тростинка. Глазам стало тесно в глазницах, а в ушах зазвенело. Туман перестал бешено клубиться вокруг и стал вязким, словно медуза, выброшенная на песчаный берег. На берег возле деревни Кумбая. Его хижины. Хижин его племени и всех тех племен, что живут свои жизни в глубине земель за его спиной. Сухие ладони скрипнули по древку копья. От напряжения щелкнуло правое запястье. Из черного тумана явился враг. Кумбай моргнул. Битва началась.

Словно некий безумный творец потратил вечность, собирая всех морских тварей у себя в мастерской, а затем расчлинял их и сшивал заново, меняя местами части тел несчастных созданий. Нелепые силуэты превратились в гротескных чудовищ, несущихся прямо на направленные им в сердца копья воинов. Морские демоны стрекотали, клацали клешнями и вопили во всепоглощающей злобе.

Кумбай с раннего возраста мечтал оставить след в истории своей деревни. Как его старший брат, чей подвиг в давней битве с врагом, из раза в раз слетал с уст членов его семьи. Он хотел войти в историю, вплести в ее полотно нить своей жизни. Звездными ночами он лежал без сна и воображал, как другие люди, возможно, по ту сторону бескрайних вод, однажды услышат историю о Кумбае — победителе демонов.

Детские мечты огромны словно грозовое облако. И так же быстро рассеиваются. Порой все, что может оставить после себя человек — это след. Не след в истории своей деревне и не след в истории мира за ее пределами. А крохотный след босой ноги на песке. За мгновение до того, как его копье вонзится промеж хитиновых пластин жуткой твари с телом морского конька на лапах краба, с головой, увешанной щупальцами кальмара. За мгновение до того, как он без страха во взгляде, с пунцовым от натуги лицом лишится жизни, растерзанный клешнями демона, в одно мгновение разорвавшим тело маленького воина на куски.

Волна безумных существ из кошмаров пронеслась по деревне, словно ураган. Они сеяли хаос и смерть. Те, что поменьше скользили по песку, протыкая шипами оставшихся воинов. Другие, что крупнее, сносили своими неестественными телами соломенные хижины, стирая из истории маленькую прибрежную деревню.

Если бы у этих существ были лица и в их глазах можно было бы разобрать хоть что-то — это был бы страх. Возможно даже ужас. Копья богов изгнали демонов из под толщи бескрайних вод и заставили бежать в глубь материка. Далеко от живительных волн, туда, где палящее солнце убьет их и иссушит тела.

Через некоторое время, торговцы из других деревень найдут этих существ, воняющих тухлыми водорослями. Над их облепленными мухами телами будут кружиться стаи птиц, борясь друг с другом за лакомый кусочек белой плоти, торчащей из-под хитиновых панцирей. Торговцы подивятся находкам, помолятся своим богам в поисках оберега и продолжат свой путь в прибрежную деревню. Но не найдут ее такой, какой привыкли видеть всегда — живой и процветающей. Они увидят лишь останки тел, в ореолах пропитавшей песок бурой крови. Они увидят изломанные хижины и разбросанные повсюду инструменты. Они почуют запах тухлого мяса и гниющих фруктов. Запахи рыбной требухи и соли. Торговцы возьмут все, что смогут перепродать и попытаются вообразить, что же здесь произошло. Они решат, что здесь была битва. Иначе и быть не может.

Битва воинов деревни со злом, пришедшим из глубин. Тела воинов, больших и маленьких, пали в неравном сражении, но души их теперь пируют с богами. Торговцы отправятся обратно, вглубь материка. Они расскажут всем, кого встретят по пути, историю о славной битве, свидетелями трагических последствий которой стали на том берегу. Впоследствии, одна история станет множеством историй. Каждая из которых будет краше предыдущей. В некоторых из них появится Кумбай. Храбрый мальчик-воин, ставший мужчиной за миг до смерти. Имени его никто не узнает, но образ маленького воина разожжет пламя в душах тех, кто услышит о нем. Кумбай войдет в историю, как он того и хотел. Возможно даже, что душа его узнает об этом и возликует.

Некоторые торговцы будут клясться, что видели души воинов деревни, уходящих в глубокие воды, чтобы продолжить бой с демонами на их территории. Эти истории не приживутся в других деревнях. Затем умрут и сами рассказчики. Никто никогда не узнает о бледных людях в одеждах, очень похожих на те, что носили жители разрушенной деревни. Их одежды блестели серебром. Истории эти были абсурдными даже по мнению народов, живущих в тех краях. Возможно, по причине того, что никто, кроме Старейшин не мог видеть души умерших. А может, мирные племена не хотели верить, что после смерти тела, душе придется вечность провести под толщей темных вод, борясь с неведомым Злом. Истории о бледных воинах в серебряных одеждах вскоре забылись и стерлись из истории мира, неуклонно мчащегося в будущее. на самом же деле, лишь истории о бледных воинах в серебряных одеждах были правдивы.

Когда туман рассеялся, на берегу появились существа, очень похожие на жителей разрушенной деревни. С той лишь разницей, что кожа их была бела как Луна, а одежды обильно украшало серебро. Они стояли на берегу, безразличными взглядами наблюдая крах прибрежной деревни. так они простояли несколько дней, неподвижно, словно волноломы, омываемые водами океана за их спинами. Солнце всходило и снова погружалось за горизонт, облака накатывали на материк и отступали вновь. Тела павших воинов и тех, кто укрывался в хижинах меняли цвета в калейдоскопе разложения. Набухали и сдувались, туго обтягивая кости под некогда живой плотью. Бледные воины, одетые в серебро, стояли, ожидая. Они ждали возвращения морских тварей. Они спустились с небес на копьях богов и прогнали чудовищ из вод. А люди, жившие на берегу многие поколения, были лишь лепестком на ветви сухого древа, встречающего ураган.

Как только на горизонте появились торговцы, спешащие узнать, что стало с деревней, воины развернулись и зашагали в воды, укрываясь от взглядов смертных. Один из них задержался, нарисовав на песке несколько символов. Символы означали барьер — стену, сквозь которую морские твари, если они остались в живых, не смогли бы вернуться в свои воды. Барьер защищал владения бледных воинов в серебряных одеждах от новых вторжений. Бездны океанов с самого начала принадлежали бледным существам, которые иногда представали перед смертными в виде людей, облаченных в одежды подходящей эпохи. Они охраняли секреты, скрывающиеся в глубинах. На эти секреты, на самой заре человечества, покусились существа из дальних Пространств. Существа эти называли себя детьми отца Дагона и матери Гидры. Они построили вокруг этих секретов свои города, обретая в тех местах вечную жизнь. Эти существа нередко заключали со смертными союзы с целью пополнить свои ряды, готовясь к пришествию бледных людей в серебряных одеждах. Настанет день, когда секреты бледных существ, пришедших с небес, перейдут в полное распоряжение Глубоководных и те смогут наконец получить контроль над всей планетой.

Этот сон обжег память Глена, навеки оставшись ярким в его воспоминаниях, словно сержант лично присутствовал при тех событиях. Сержант узнал, что за секреты скрыты в самых тайных уголках Земли. Узнал, кто скрывается за лицами бледных джентльменов в черных костюмах, увешанных серебром и почему глубоководный народ так отчаянно жаждет заполучить власть на планете. Сержант Уайд не понимал значения символов, начертанных на песке одним из бледных воинов, перед тем, как тот покинул берег. Но он запомнил, как эти символы выглядят. Их было четыре и теперь они вырезаны на костяшках пальцев его руки. Именно этими символами, разбитыми в кровь, он бил бандитов в грязном закутке, между складами порта города Майами. Поэтому его враги столь легко поддались под ударами изможденного тела сержанта. Поэтому их кости рассыпались в щепки от одного лишь прикосновения символов к их телам.

Потирая кровоточащие шрамы на костяшках пальцев, сержант Уайд снова вернулся в реальный мир и отступившие на короткое время тревоги нахлынули вновь, с новыми силами.