На полянке не было много людей, но несмотря на дневное время освещена она была довольно необычно — в центре день, а к её краям всё темнее и темнее, так что границ не было видно вовсе и создавалась иллюзия бесконечности. И в этой бесконечности судя по голосам тоже кто-то находился, но не стремился показываться. Яга заметила настороженный взгляд Павла и произнесла прервав свой рассказ:

— Я Вас познакомлю с теми кто у костра, а остальным просто представлю. Захотят — выйдут, ну а коль нет то уж Вы их простите, народ лесной, нелюдимый. Трудно с людьми сходятся.

Тем временем они подошли к центру полянки. За столиком у костра сидели трое. Герцогиня не успела открыть рот как поднялся и протянул через весь стол руку толстенный дитина в камуфляжной форме:

— Горыныч! — небрежно представился он не переставая жрать шашлык прямо с шампура, — А Вы конечно Павел? Наслышаны, наслышаны, очень приятно!

Павел пожал толстому замасленную руку, а герцогиня сказала:

— Слушай, Змей. Вот ты считаешь что ты прав, да? А я должна просто стоять сзади и улыбаться?

— А чё такого? Я теперь генерал, а генерал должен быть напористым и агрессивным. И предвосхищ… ик… предвосхищать атаку врага.

— Значит я теперь враг? Ну, Горыныч, спасибо!

— Ну Настя… Ну я вовсе не то имел ввиду, — забубнил толстый уже извиняющимся голосом, — Просто быть генералом это такая ответственность…

— И чувствуя ответственность генеральскую ты ужрался как прапорщик не дожидаясь прихода гостей?