Молодые звери встретили его тяжелым ворчанием стоя над своим старым вожаком. Чертополох нахмурил брови и присел на корточки возле Биххи. Харрхуд умирал. В глазах еще теплился огонёк жизни, но немочь уже поразила тело бурого хищника и белая слюна сама собой текла из оскаленной пасти.
—Вот и конец, волчонок? — спросил Истребитель Эльфов, кладя руку на голову своего верного спутника. Пёс? Волк? Пещерная крыса? Зверь годный в Заморье лишь на корм гоблинам, здесь на истерзанной непримиримой войной земле, был большим подспорьем для людей. Взращенные вдали от человечьего шума Истребителями Эльфов они до смерти сохраняли верность своему учителю и хозяину, не задумываясь, исполняли любой его приказ по мановению руки и даже на смертном одре готовы были перегрызть глотку любому, на кого тот укажет. И, согласно традиции, умирать им было должно только в бою.
—Жнетр, Биххи, жеусо пер вадай…, — Кейт говорил на языке Заморья, — жимса вей, пурр…
Гаррайла и Хала-ади вскинули уродливые морды, услышав знакомый призыв подойти.
—Позже, Гаррайла! — Чертополох по-особому щелкнул пальцем, и оба молодых харрхуда, потупив взгляд, отступили назад.
Человек сунул руку в одну из маленьких сумок висевших у него на поясе и, достав что-то из её недр, сунул как можно глубже в пасть Биххи. По телу зверя пробежала дрожь, и он зашевелил лапами, будто пытаясь куда-то бежать.
— Биххи, жеусо пер вадай! — приказал Кейт и умирающий харрхуд вдруг стал подниматься. Его шатало, но он встал сам и уставился шальными глазами на своих собратьев, из его горла послышался рык вызова.
Гаррайла зарычал в ответ, но Кейт быстро повернул морду Биххи к себе и крикнул:
—Ассад, чез! Ассад!
Харрхуд нетвердо пошел на него, оскалив пасть и взрыкивая. В глазах зверя загорелась непреодолимая жажда убийства. Кусочек сухого гриба, который дал ему Кейт, влил в него немного силы и пробудил к жизни все низменные инстинкты далеких пещерных предков насмерть бившихся с любой чужой жизнью. Истребитель быстро отступил к двери клети, и замер в ожидании. Биххи шел прямо на него, вскидывая клонившуюся от слабости голову. Зверь был уже в двух шагах от своего хозяина, когда Гаррайла и Хала одним прыжком настигли его, вцепляясь в бурый загривок и бок старика. Однако тот не повернулся к ним, а упорно шел на Кейта, щелкая тупыми, но все еще внушительными клыками. Два харрхуда буквально вгрызались в него, вырывая каждый раз по огромному куску плоти и постепенно оттаскивая его от Истребителя всё дальше и дальше. Биххи же не чувствовал боли и Кейт знал это. Харрхуд упорно пытался идти, но лишь до тех пор, пока его не сбили с ног и не вцепились в горло. В миг смерти зверя, в последнем взгляде, устремленном только на него, Кейт увидел несказанную тоску по прожитым вместе годам. Бурая кровь издыхающего харрхуда обильно покрывала все вокруг. Гаррайла выл так, что сбежавшиеся на шум люди из крепостицы затыкали уши, однако Чертополох, несмотря на жалость к Биххи, был доволен. Гаррайла и Хала-ади прошли еще один экзамен: разорвав на куски своего вожака, они
защитили-таки своего хозяина. Старый харрхуд погиб в бою, значит, дух его не будет беспокойно бродить в округе, ища достойной смерти. Вполне возможно, его бессмертная душа переселится в одного из щенков беременной Хала, чтобы впоследствии отомстить состарившемуся Гаррайла.
—Господь всемогущий! — крикнул кто-то из толпы, — они же жрут его!
Кейт спокойно досмотрел, как звери разодрали напополам труп Биххи и, выйдя из клети, направился в сторону умывальни, чтобы смыть с себя кровь старого друга.
