И вот сейчас…
***
Пару дней спустя Ланселот спускался по лестницам, вспоминая каждую деталь недавнего разговора с Мелеагантом. Что-то было не так во всем этом. Что-то неладное…
Но у Ланселота были свои дела, и он справедливо полагал, что кто-то, кто умнее его, разберется с проблемами де Горра, и не успел он укрепиться в этой мысли, спустившись во двор, как всякие мысли покинули его – он услышал вопли.
Нет, вопли были делом обычным, и Ланселот насторожился бы скорее от тишины. Но он узнал голос, и ему не понравилось это.
Голос принадлежал священнику земли де Горр – Мэтту Марсеру. Мэтт был человеком противоречивым. Он с одинаковой легкостью совершал преступления в прошлой, мирской своей жизни, мошенничал в трактирных игрищах, воровал, сочинял оскорбительные баллады, и при этом всегда отдавал нищим последние гроши, не делал никакого жестокого зла, не убивал, и проповедовал добродетель, если мог. Жизнь вела его путь в разные стороны, тянула, испытывала.
Она провела путь Марсера, сделав его и шутом, и бардом, и романтиком, и поваром, и бродягой и привела его в священники, чем он был доволен. Сам Мэтт был таким противоречивым, что Ланселота не отпускало странное чувство того, что священник мог с такой же вероятностью стать каким-нибудь злодеем. натура его столь двойственна, что все ему удается!
Даже не осудишь его толком за грехи прошлые…