Нора

Вернулся Фарид уже одетым в верхнюю одежду. На нем красовались: черное чуть ниже колен пальто, черная фуражка, шея была прикрыта черно-белым полосатым шарфом. В таком одеянии он едва ли был похож на казаха. Скорее на армянина. В правой руке держал мой рюкзак.
— Фарид Абзалович, ваше беспокойство лишнее. Ничего страшного со мной не произошло. – Тихо, но четко проговорила я, глядя в его темно-карие глаза, которые едва позволяли мне понять, о чем он думает.
— Нора, я вижу, что сейчас тебе неплохо, но от подения могут быть последствия. Головокружения, тошнота. Поэтому нужно, чтобы тебя осмотрели в больнице.
Я отрицательно покачала головой и твердо сказала:
— Я не пойду в больницу, потому что не доверяю нашим медикам. Лучше отведите меня домой. Я расскажу матери, что со мной случилось. Она помереет мне давление. А если я почувствую, что мне становится плохо, то мы с ней поедем в больницу района.
Фарид внимательно посмотрел на меня и после некоторого раздумья, серьезным тоном ответил:
— Ладно, обойдёмся без больницы, потому что наши медики тоже не вызывают у меня доверия. Но ты должна мне пообещать, что сделаешь все, о чем мне только что сказала.
— Хорошо. Обещаю. — Кивнула я, кривя сердцем. Я не могу обещать то, что мне не подвластно.
— Тогда идем. — Фарид подал мне руку. Я вложила свою ладонь в его, и мы направились на первый этаж.
Ощущать свою руку в его было очень приятно. Его почти горячая широкая и твердая рука, согревала мою прохладную и мягкую. Фарид спускался первым, я шла за ним. Он не отпускал мою руку, пока я не подошла к гардиробу. Мысленно, я надеялась надолго запомнить этот почти волшебный момент.
По пути мы никого не встретили. Внизу сидели двое дежурных пацанов на год младше меня. Они только поздоровались с Фаридом, и с любопытством глядели на нас.
Я торопливо надела свою голубую куртку, шарф и шапку.
— Не забудь надеть перчатки. – Произнес мне Фарид. Я чуть нахмурилась. Не хочу, чтобы он вел себя со мной как старший брат, говорил мне что делать. Хотя зная его, бессмысленно злиться. Он привык отдавать команды в своей семье – брату, в школе — ученикам. Видно, что ему это нравится. Самоутверждается. И все же, я вправе воспротивиться, пусть и наигранно. Посмотрю на его реакцию.
— Спасибо, что напомнили. – Натянуто улыбнувшись, я добавила:
— А вы верните мне мой рюкзак. Я в состоянии нести его сама.
Фарид не удержал ухмылки, и ответил:
— Если вы так настаиваете, Нора. – И подал мне рюкзак.
— Да, спасибо. – Я накинула рюкзак на левое плечо, и направилась к выходу из школы, не посмотрев, пошел ли за мной Фарид. Мне и не надо было. Я знала, что он идет позади. Это ведь его идея – сопроводить меня. Но пожалуй хорошо, что он уступил мне и согласился проводить меня домой, а не настоял на больнице.
На улице свежий морозный воздух осторожно ударил в мое лицо, и я улыбнулась, видя, как ярко светит солнце. Ветки деревьев были усыпаны пушистым снегом, который красиво сверкал от солнечных лучей. Мне стало хорошо. Лёгкое головокружение ушло.
Мороз и солнце – день чудесный… Интересно, каждый раз будет так красиво на улице, когда я буду появляться в этом иллюзорном мире моего прошлого? Хочется верить.
— Не спеши так, Нора. – Услышав ровный голос Фарида, я обернулась к нему, и замедлив шаг, спросила улыбчиво:
— Почему?
— Потому что перед тем как упасть в обморок, ты тоже куда — то торопилась. — Он подошёл ко мне, надевая на свои руки кожаные перчатки.
С моего лица сошла улыбка. Я не хотела всю дорогу говорить о том, почему потеряла сознание, точнее лгать.
— Расскажи мне, куда ты так торопилась перед самым звонком на мой урок?
Твою мать. Он все запомнил.
— Вам так важно это знать? — Спросила я, пряча руки в карманы, и пытаясь придумать правдивую отговорку.
— Да. Важно. Ведь я тебе уже говорил, что с некоторых пор твое поведение изменилось. И мне кажется, что потеря сознания ещё одно свидетельство этому.
— Не знаю, что вы хотите от меня услышать, и не знаю, как мне объяснить вам своё поведение. Но наверняка это все из-за переходного возраста, как я вам уже говорила.