Он посмотрел на мальчугана, который сидел нахмурившись, продолжая держать руку на животе.
— А тебе не плохо Коля?
— Тошнит трохи.
— Черт, отравился. Думать нужно было, сказал он вслух. Подошел к ящику стола, открыл его, порылся, вытащил активированный уголь, оторвал пять таблеток, протянул мальчику.
— Пей, легче станет. Не бойся.
Коля и не думал уже бояться, послушно взял таблетки, засунул в рот и запил чаем. Не сразу, но проглотил шершавое лекарство.
Глава 8
Он смотрел на спящего мальчугана, чистое и спокойное лицо которого выглядывало из-под одеяла. После ванной, которую он сначала сильно испугался, но в процессе мытья был в восторге, так как до этого никогда ее не видел. Не видел и горячей воды из крана. Омовение в его понятие состояло из теплой воды из кружки, которую на тебя льют, когда ты стоишь в тазике. Вплыло воспоминание из детства, старенький домик, желтый и несильный свет лампочки под абажуром, оцинкованный тазик. Себя самого в тазике. Глаза щиплет хозяйственное мыло, заботливые руки бабушки, смывают пену с головы, и слова, — внучек, потерпи еще чуть-чуть, сейчас все пройдет. Странная штука эта память. Он думал, что все это уже давно забыл, и не вспомнил бы никогда. А слова мальчугана вернули его в прошлое, в то прошлое, когда из всех проблем было разбитая коленка, или порезанный палец, сломанная игрушка, или игрушка которой у тебя не было, а очень хотелось. Бабушки давно уже не было в живых, но в его памяти она продолжает жить.