Тут же были вызваны санитары, доставившие неизвестного посетителя с пустыми глазами в смотровую. На все стандартные вопросы он не реагировал, лишь смотрел, изредка моргая, в темное окно кабинета.
— Псхический. – Заключила Клавдия Ивановна, натиравшая пол вокруг капающих ботинок неизвестного.
— Выясним. – Ответил ей молодой доктор.
Немного повозившись около пациента, он сделал ряд назначений. Потом позвонил куда следует и отправил его в реанимацию.
— Психический? – Подловила Клавдия Ивановна доктора в коридоре, делая вид, что натирает блестящий пол.
— Извини, Клавдия Ивановна, не до тебя сейчас.
Операция длилась долго. Гематома сдавила соседние ткани и теперь медленно покидала облюбованное место.
Смотря через дверное стекло на Молчуна, так окрестила уборщица ночного пациента, она понимала, что проиграла. Травмированный. Хотя одно другого не исключает, сделала она вывод и отправилась домой с ночной смены.
***
Молчун быстро шел на поправку, но память не возвращалась. Никто не искал его, и полиция разводила руками, мол будем ждать.
Молчун часами стоял у окна и смотрел с восьмого этажа на мелькающие внизу машины и неспешных людей, абсолютно не понимая кто он среди них и где его место в этом людском потоке.
Он помнил, что вылез из машины. Помнил, что шел и помнил дальнобойщика, но ничего до.
Сколько не пытался опер подвести его к аварии с большегрузом, Молчун уверенно отрицал последнее: «Он помог!».