Великий Разлом Великий Разлом. Глава 3.

Энна и Янир добрались до стены королевского дворца.

К этому времени Страж Поверхности успел прийти в себя, в чем немало помог очень крепкий грибной чай, заваренный Энной. Теперь он мог идти по прямой линии и понимал, куда и зачем его ведут.

Весь путь до дворца Янир бормотал себе под нос о проблемах, что его беспокоили. Днем на рынке Энна успела собрать немало сплетен, и по обрывкам фраз давнего знакомого смогла сложить полную картину того, что творилось сейчас вокруг. Это обеспокоило ее. Чтецы Рун как никто другой знали, насколько важно сохранять баланс жизни, ее гармонию и безмятежность. А то, что назревало сулило настоящую катастрофу не только Подземелью, но и всему миру. И Энна чувствовала, что должна что-то предпринять. Но для начала необходимо было спасти подругу от ее собственного отца.

Толпа у дворцовой стены была больше обычного. Гномы уже не стояли аккуратной очередью друг за другом, а рассыпались по большой площади отдельными небольшими группками. Ворота для посетителей дворца были наглухо закрыты, хоть приемные часы и начались совсем недавно и должны быть сейчас в самом разгаре.

— Во дворце что-то случилось!- прошептала Энна Яниру.

— Вижу,- просипел он. Его лицо все еще было красным после выпитого алкоголя.- А может, они закрылись временно, как Совет Обороны.

— Да нет же! Смотри, стражей у ворот совсем мало. И из двора никого не слышно,- она прищурила свои золотые глаза, будто пытаясь проникнуть взглядом сквозь толстые стены.- Они будто стянули все свои силы вовнутрь дворцовой стены.

Янир окинул взглядом стену и осклабился.

— А может, Хала там дел натворила?- он слегка ткнул Энну локтем вбок и вздохнул:- Наша девочка может и не такое.

— Сомневаюсь, что ради Халы могли стянуть всю стражу вовнутрь. Пошли, расспросим народ.

Они аккуратно приблизились к первой группе и прислушались, однако те обсуждали свои проблемы: из каких-то далеких шахт сбежали рудокопы и перестали поставлять необходимые кристаллы. Вторая группа обсуждала городские сплетни, третью интересовало закрытие Совета Обороны. Перед тем как подойти к четвертой группе, состоящей из трех причесанных и прилично одетых мужчин, Энна сделала знак Яниру оставаться на месте, а сама оправила прическу, платье и с самой обворожительной из своих улыбок приблизилась к гномам.

— Добрый день,- прощебетала она, вклинившись в их разговор.

Мужчины заулыбались, разглядывая ее.

— Добрый-добрый, красавица.

— Что-то сегодня совсем не попасть во дворец,- вздохнула Энна.- Никого не принимают.

— А вы не слышали разве?- один из гномов, черноволосый с особенно большим носом вскинул брови.- На короля совершили покушение.

— Кто?!

— А вот не понятно. Говорят, что какой-то чужак.

— В каком плане чужак? Кто-то из другого города? Разбойник?

— Не знаем.

Энна округлила глаза и сокрушенно покачала головой. Затем она какое-то время развлекала мужчин ничего не значащей беседой и, пообещав им как-нибудь пересечься за кружечкой пива, сбежала обратно к Яниру. Тот стоял на краю площади и рассеянным взглядом блуждал по стенам дворца. Глаза его были подернуты печальной дымкой, и Энна догадалась, что рыжебородый гном вспоминает прошлое. «Ему, наверно, очень неприятно находиться здесь,- внезапно подумалось ей.- Как и Хале».

— Говорят, на Его Величество было совершенно покушение,- сказала Энна.

Дымка прошлого в глазах рассеялась, уступив место настоящему.

— Невиданное дело!- присвистнул Янир.- Тогда понятно, почему дворец наглухо закрыт.

— Да, но нам все равно нужно попасть туда. Нам нужна Хала.

Янир помедлил, а затем совсем тихо промолвил:

— А ты не думаешь… вдруг это Хала?

— Хала напала на своего отца, хочешь сказать?! Да быть такого не может!

— Но и совпадением все быть не может,- он прикрыл глаза.

— Знаешь что?!- выкрикнула Энна, потом вспомнила, что находится при большом скоплении народа, приблизилась к Яниру и горячо зашептала:- Если ты настолько плохо думаешь о Хале, можешь оставаться здесь! А я считаю, что она невиновна, и это все просто совпадение. В нашей жизни стало слишком много совпадений, и ты это прекрасно знаешь, как никто другой.

Она развернулась и пошла обратно к дворцу.

— Энна, постой! Я тебе помогу!

— Прекрасно, значит, идем во дворец.

— Да подожди ты,- Янир схватил ее за локоть.- Мы не сможем туда сейчас попасть. Все оцеплено. Никто не проберется.

— А ты? Ты же Страж Поверхности, высокий чин в Совете Обороны. Одного твоего слова должно быть достаточно, чтобы пройти куда угодно.

— В Гырнуре я практически никто, да и сама знаешь… — поморщился Янир.- Я не смогу провести нас во дворец.

— Хорошо, тогда у меня есть идея.

Типичный гном выглядит примерно так: рост не превышает метра, фигура квадратная, приземистая, даже у женщин, жесткие длинные волосы… везде, глубоко посаженные глаза под тяжелыми надбровными дугами, большой нос и сильно выдающийся вперед подбородок. Гномы выглядят так, будто вытесаны из камня, грубы, жестки – именно то, что нужно для выживания в Подземелье.

Хала никогда не видела людей вживую, но их изображения в книгах или на полотнах всегда ее впечатляли. Люди напоминали ей гномов, которых взяли за ноги и голову и от души растянули в разные стороны. Они обладали более изящными формами, меньшим количеством волос и до странного невзрачными, одинаковыми лицами. Страшнее людей были только эльфы, которых вытянули еще сильнее и добавили побольше острых углов.

Человек, что сидел в камере, имел короткие черные волосы, едва заметную бородку с усами, которую среди гномов носят разве что дети. Серые глаза с более темным лимбом были чуть-чуть выпуклыми. Кончик слишком маленького носа слегка загибался вовнутрь, образуя что-то отдаленно напоминающее птичий клюв. А тонкие губы неприлично розовели на бледном, испуганном лице.

Тем, что ужаснуло Халу, были размеры незнакомца. Он оказался очень большим. Даже сидя на полу, он смотрел ей прямо в глаза. Вряд ли бы он смог встать во весь рост в низкой камере для пленников. В ее голове живо нарисовалась картина того, как этот гигант завис над ее отцом. «Что ему все-таки было нужно от короля?»- подумала Хала, а вслух спросила:

— Кто ты такой? Отвечай!

Человек несколько раз мигнул и склонил голову на бок. Он походил на юную, глупую гойю, которая впервые увидела гнома.

— Зачем ты пришел в Гырнур? Что тебе нужно от нашего короля?

Нет ответа.

— Думала, ты особенная и с тобой он разговорится? Спросит, что ты съела на завтрак и что собираешься делать вечером?

— Заткнись. Попробовать всегда стоит.

— В..ваше Высочество,- вмешался Чтец Рун, слегка вскинув руку.- Позволите сказать?

— Говори!- в унисон гаркнули Хала и Рамис.

Она наградила двоюродного брата недобрым взглядом. Некоторые гномы, особенно приближенные ко двору, имели привычку называть Рамиса Его Высочеством, хоть по рождению он не имел никаких прав на это.

— Ваше Высочество,- продолжил Чтец Рун.- Мне кажется, он молчит, потому что не знает нашего языка.

Рамис расхохотался.

— Конечно, мы ведь не додумались до этого,- фыркнул он, а затем метнул злой взгляд на Чтеца.- Не считай себя самым умным.

— Но ведь он о чем-то разговаривал с моим отцом,- заметила Хала.

— Ты уверена? Стражи не сообщали о том, что слышали какой-нибудь разговор. Только хлопок и все.

Хала покачала головой. Хоть чужак и спрятался обратно во тьму, но она все же отвернулась от камеры. Ей была неприятна мысль о том, что он может разглядывать ее лицо.

— Кто у нас знает человеческий язык?- спросил Рамис у стражников, что стерегли чужака.

Воины переглянулись и недоуменно пожали плечами.

— Страж Поверхности в городе,- внезапно даже для самой себя сказала Хала.- Он должен владеть человеческим языком.

Рамис метнул на нее разъяренный взгляд.

— Этому гному не бывать во дворце!- возопил он.

— Тогда переведи пленника в Совет Обороны и пускай они поговорят там. В чем проблема?

А проблема была в Янире, Хале и одной старой-престарой истории. Тогда юная принцесса, которой до совершеннолетия оставалась всего пара лет возжелала покинуть отчий дом. Ей осточертели правила, постоянно запирающие в комнате и не дающие просто жить.

Халу с детства заинтересовало оружие. Сверкающими глазами она смотрела на поясные перевязи дворцовых стражей, на их крепкую броню, большие мечи с топорами и надежно спрятанные кинжалы. И она решила, что хочет стать такой же. Носить оружие, тренироваться и защищать мирный народ своей страны.

В касту воинов путь открыт для всех способных гномов, нужно лишь показать себя, и тогда звание солдата не заставит себя ждать. За закрытыми дверьми своей спальни Хала начала тренироваться с приспособленной в качестве меча метелкой для полов. Она внимательно разглядывала себя в зеркало во время каждого движения и сравнивала с тем, что видела из окон дворца, которые выходили на тренировочную площадку для дворцовых стражей. Она старательно повторяла их движения, но они выходили глупыми, неуклюжими. Юная принцесса не отчаивалась и упорно продолжала свои тренировки.

Янир же происходил из самой низшей касты королевства, касты рудокопов. С детства он жил в сырой пещере и вместе с родителями ходил на работу. Силы у юного гнома было не занимать, все селение дивилось тому, как еще безбородый мальчишка с легкостью швыряет огромные булыжники, что по плечу не каждому взрослому мужчине. За несколько лет упорного труда в крови и поту его родители скопили немного денег и отправили Янира в ближайший город на экзамен в касту воинов. Он с легкостью прошел его, и последовали годы изнурительных тренировок и унизительной службы на различных заставах. В конце концов судьба довела молодого талантливого гнома до службы в городской страже Гырнура, а затем и до повышения в дворцовые стражи. И вот в один из дней стоя в привычном карауле на дворцовой стене Янир увидел, как юная гномиха в окружении нескольких почтенных нянек застыла посреди двора. Голова ее была повернута в сторону тренировочной площадки.

— Смотрите-ка, юная принцесса заглядывается на мужиков!- хохотнул один из его товарищей по караулу.

— Это принцесса? — удивленно переспросил Янир.

— Конечно, у кого еще может быть столько нянек. Это Ее Высочество Хала, единственная дочь короля Хейна,- сказал другой гном отряда и присвистнул.- Тот, кто на ней женится, словит нехилый куш, ребята.

Позднее Янир не раз наблюдал за юной принцессой, что разглядывала тренировочную площадку и в понял, что ее интересовали далеко не сами воины, а их движения, позы и стойки.

Спустя почти год он набрался смелости и подошел к ней, когда рядом не было ни одной няньки – только через некоторое время Янир понял, что это был момент большой удачи.

— Ваше Высочество интересуют тренировки стражей?- спросил он негромко, остановившись за ее спиной.

Хала испуганно повернулась к нему, на ее щеках был густой румянец.

— Многие думают, что вы смотрите на… стражей,- он и сам немного смешался.- Но ведь это совсем не так. Вы не смотрите на кого-то конкретного, вы всегда переводите взгляд с одного гнома на другого и поджимаете губы. Ваше лицо сосредоточенно и серьезно. Совсем не похоже на юную девушку.

— То, чем занимаетесь вы и другие воины так прекрасно,- произнесла принцесса со сверкающими глазами.

— Хотите попробовать тренировки?- Янир не знал, что подтолкнуло сказать такие слова.

Он предполагал, что юной гномихе быстро наскучат тренировки, что она побалуется и бросит, найдя себе новое занятие. Однако Хала была упорна и всегда находила возможность появиться в их тайном месте – небольшом закутке недостроенного коридора в задней части дворца. Она четко выполняла все указания, и Янира подивила крепость ее тела. Девушка давно и всерьез занималась, понял он и стал серьезен.

Спустя долгое время Хала поведала ему свою мечту – стать воином.

— Зачем тебе это?- удивился тогда Янир.- Ты принцесса, принадлежишь высшей касте королевства… зачем тебе спускаться вниз?

— Потому что я хочу быть живой, а не просто предметом декора во дворце будущего короля.

Выросший в нищете, Янир так и не понял, как можно добровольно отказываться от роскошной жизни.

А потом Хала сбежала из дворца. Утром одна из нянек, что пришла ее разбудить, обнаружила комнату пустой. Во дворце образовалась паника, была поднята вся стража, принцессу искали в каждом уголке замка. А потом нашли… в здании городской стражи, успешно сдавшей вступительный экзамен в касту воинов.

Принцесса, живущая в заключении дворца, не могла так просто оказаться физически способной сдать столь непростой экзамен, и тогда начали искать ее учителя. Следствие было недолгим. Очень быстро по слухам и случайным домыслам вышли на Янира. Он признался не сразу, сознавая, что наказание будет серьезным. Молчание не сыграло ему не руку, и молодого гнома обвинили еще и в домогательствах к принцессе.

Второе обвинение, надо признать, не было ложным. Хала и Янир действительно начали испытывать друг к другу романтические чувства. Они много разговаривали, рассказывали о своих таких непохожих друг на друга жизнях и иногда, что скрывать, целовались. Но об этом не знал никто, только молоденькая служанка Энна, которую Хала считала своей подругой и которой доверяла свои секреты.

Янира осудили. Его хотели казнить, однако Совет Обороны, давно державший талантливого юного воина в поле зрения, восстал против. Они предложили сослать Янира на Поверхность, чтобы тот и дальше продолжал приносить пользу Гномьему королевству.

Ну а Халу заперли в ее комнате на очень долгое время. Она не имела даже возможности попрощаться с Яниром перед его отправкой на Поверхность. У принцессы забрали все, оставив в комнате только ненавистный ткацкий станок. И золотоглазую служанку Энну, которая впоследствии помогла ей сбежать и сбежала сама.

Рамис проигнорировал все предложения Халы вызвать Янира во дворец. Он был готов послать гонца в Совет Мудрецов и ждать, когда почтенные мужи выберут самого достойного среди тех, кто знает языки Поверхности. При таких условиях следствие могло затянуться до завтрашнего дня, а состояние Его Величества не могло ждать столь долго. Однако Рамису было плевать. Пусть лучше король умрет, чем на территорию дворца ступит тот, кто опорочил королевскую семью.

А пока будущий король решил тщательнейшим образом расспросить саму Халу, которую продолжал подозревать в сговоре с человеком. Сопровождаемые колонной стражей, они поднялись обратно в гостиную третьего этажа, где буквально несколько часов назад Халу отчитывал отец. Стражи остались за дверью, выстроившись вдоль нее идеально ровной шеренгой. А Рамис, с высоко поднятой головой пройдя через всю комнату, занял кресло-трон во главе длинного обеденного стола.

— А не ты ли сам в сговоре с этим чужаком?- Хала не собиралась надолго откладывать неприятный разговор.- Смерть моего отца больше всего тебе на руку. Никто сейчас и не станет искать другого претендента на трон. Для всех ты – будущий правитель.

Рамис растянул губы в наглой, самодовольной улыбке и оправил светлую бороду, аккуратно разложив ее на своей груди.

— Я не знаю человеческого языка, дорогая моя Хала,- сказал он.- И никто из моих людей его не знает.

— Но чужак может знать наш язык, разве не так?- гномиха села напротив Рамиса, чтобы смотреть прямо ему в глаза.

— Может. Но ведь это глупо. Сама подумай, моя дорогая сестра, твой отец не видел никого другого в роли своего преемника, трон Гномьего королевства и так мой. Так зачем же мне бросать тень на свою безупречную репутацию этим глупым покушением, да и еще и в союзе с человеком?- последнее слово Рамис выплюнул с отвращением.

— Никто не знает, насколько далеко могли уйти твои амбиции.

Рамис усмехнулся и перевел разговор на другую тему.

— Отец успел сообщить тебе о нашем браке?

Головная боль стальным молоточком ударила в висок. Меньше всего Хале сейчас хотелось разговаривать на эту тему.

— Сообщил,- сдержанно кивнула она.- Но будет ли в этом смысл, если мой отец не очнется? Это, как я понимаю, только его каприз, а тебе я не нужна…

— Нужна,- перебил Рамис.- Еще как нужна. Это будет крайне выгодный союз, который навсегда закрепит меня на троне. Ведь ты родная дочь любимого всеми короля… по крайней мере, так считают.

Сердце Халы ухнуло вниз. Все ее сомнения, услышанные вскользь слухи и собственные домыслы… неужели это самодовольное нечто знает больше, чем она сама?

— Что тебе известно?- выпалила она, раскрыв свое волнение.

— Все,- Рамис выдержал долгую мучительную паузу, которую сопроводил самой отвратительной из всех своих улыбок.- Наш славный король не может иметь детей – это последствие боевой раны, которую он получил в самой своей юности. Тем не менее, на закате его лет родилась ты. А это значит, что покойная королева не была добродетельна. Собственно, именно поэтому она и стала покойной.

Вот оно! Вот то, чего не хватало Хале, чтобы собрать головоломку целиком. Она знала, что ее мать убили, подозревала, что это мог сделать отец, либо с его дозволения, но никогда не понимала почему. Все вокруг только и говорили о том, как король Хейн любил свою супругу, рассказывали истории о дарах, что он приносил ей и до, и после свадьбы. А тут неожиданные слухи о том, что он же ее и убил. Почему? А оказалось все так просто: супруга была неверной. Такого позора гордый король не смог стерпеть и избавился от возможных проблем самым простым способом.

— Ладно,- выдавила Хала с отчаянно бьющимся сердцем.- Я бастард. Ты об этом знаешь. Король – тоже. Зачем тогда организовывать нашу свадьбу? Вы не боялись, что в дальнейшем мое нечистое происхождение может выплыть наружу? Будет скандал, которой бросит большую тень на тебя, не распознавшего подделку под самым своим носом.

— Об этом можно не беспокоиться. Сейчас ни единая живая душа не знает о событиях давно минувших дней.

— Вы настоящие сволочи,- прошептала Хала.

Она жила не первый день и знала, что ради власти порой приходится идти на отвратительные поступки. В том числе и убивать множество людей, которые только своим существованием могут доставить тебе множество проблем. Но Хала и не думала, что придется столкнуться с таким лицом к лицу, да еще и в собственной семье.

— Что дальше?- спросила гномиха, поборов ураган в своей душе.- Продолжишь обвинять меня в сговоре с чужаком? Или хочешь поговорить о грядущих торжествах? Или может, обсудим сколько детей родим?

Рамис слез со своего трона и прошелся по комнате. Он напоминал Хале одну ящерицу небольшого размера с толстым хвостом, который она украшала ворованными из чужих гнезд перьями. Кажется, рудокопы называют эту ящерку подземным петухом.

— Нет нужды дальше вести эти пустые разговоры,- на ходу говорил он. – Я знаю, что ты не могла быть в сговоре с чужаком. Ты прилежно сидела на Ордской заставе, а затем в четыре дня доехала до Гырнура, где встретила свою подружку, беглую служанку, а теперь шарлатанку на городском рынке, а потом пошла в Совет Обороны, где случилась столь сладкая встреча старых знакомых. Ты увидела этого человека лишь в камере.

— Тогда зачем были эти голословные обвинения?

Рамис широко улыбнулся и качнул головой.

— Чтобы ты знала, что не имеешь здесь никакой власти, и я могу запросто посадить тебя за решетку.

Хала проглотила эти слова и продолжила спокойно сидеть на своем стуле. Она даже представить не могла, как сможет высидеть все то время, что осталось до прихода одного из Мудрецов.

Но тут в дверь постучали. А после короткого разрешения от Рамиса в комнату вошел Алвин. Его лицо было красным, злым с раздутыми ноздрями и выпученными глазами.

— Ваше Высочество,- смущенно грохотнул он.- Тут двое нарушителей пытались пробраться во дворец.

Хала отчего-то вдруг вся сжалась и опустила голову вниз. А Рамис почти прокричал:

— Кто такие?!

— Какая-то девка из касты Чтецов Рун и… Страж Поверхности.

— Чтооо?!- теперь лицо будущего короля тоже сделалось красным и злым.

Алвин, этот известный трус и лизоблюд, весь сжался и забормотал:

— Они пытались пройти через охрану дворцовой стены. Девка орала, что хочет уничтожить Гырнур и короля, что у нее внутри сообщник, а Страж Поверхности… доказывал, что поймал ее в городе.

«Как это на нее похоже»,- Хала захотела провалиться еще глубже под землю, но получилось только сползти пониже на стуле.

— Где они сейчас?!

— В-в к-караулке у стены.

— Ведите их в камеры,- распорядился Рамис, а когда Алвин быстро исчез за дверью, рассерженно обернулся к Хале:- Хотела, чтобы твой дружок поговорил с чужаком? Ты это увидишь!

Хала с достоинством встала и прошла следом за двоюродным братом обратно в камеры. Хождение туда-обратно начинало утомлять, да и время обеда давным-давно минуло. Она бы сейчас все отдала за миску горячей похлебки и пару чесночных булок.

В коридоре с темницами на первый взгляд ничего не изменилось. Все также ровно горели газовые фонари, а стражи ревностно и с достоинством несли свою службу. Только возмущенные крики Энны, слышные еще с лестницы, придавали живости этому мертвому месту.

— Эти двое предстанут перед судом за попытку проникновения во дворец,- бросил Рамис прежде, чем свернуть к камерам.- А этой горластой девке еще припомнят давние прегрешения.

Однако стоило ему увидеть разъяренную Энну, мечущуюся по своей камере, как он тут же замолчал и начал пожирать фигуру гномихи голодным взглядом. А смотреть было на что. Чтица Рун надела все самое лучшее: воздушное сиреневое платье из тончайшей газовой ткани, явно привезенной с Поверхности, облегало ее фигуру мягкими складками, множество браслетов с драгоценными камнями звенели на ее руках, в крошечные дырочки в мочках ушей были продеты серьги в виде больших колец. В прическу из множества косичек Энна на этот раз вплела золотые крошечные колечки. Она любила наряжаться и тратила на одежду и украшения почти весь свой доход с гадания.

Рядом, в той же камере, на койке сидел Янир с опущенной головой. Хале даже не надо было видеть его лица, чтобы понять, насколько гному стыдно за столь глупую попытку вторжения.

— На каком основании нас задержали?!- прокричала Энна, бросаясь к решетке.

— Энна…- Хала вышла из-за спины брата и покачала головой.- Вы пытались проникнуть во дворец…- она поймала сочувствующий взгляд Янира.

— И что?! О тебе не было вестей! Я о тебе беспокоилась и решила брать дворец штурмом.

— Штурмом?- тут уже Рамис расхохотался.- А в качестве армии у тебя были твои полуголые телеса?

— Хам!

Ситуация была до абсурдного глупой. Прервал ее Рамис одним приказом:

— Отведите Стража Поверхности к камере чужака!

— Здесь тот самый чужак?!- воскликнула Энна.

Однако на нее никто уже не обратил внимания. Двое стражников вошли в камеру, дождались, пока Янир встанет на ноги и провели его прочь. Хала, улучив момент, склонилась к решетке камеры и прошептала:

— Будь потише, пожалуйста. Я совсем разберусь.

Энна бросилась к решетке и тоже наклонилась. Таким образом лица подруг оказались совсем рядом друг с другом.

— Да что тут вообще случилось?!

— Какой-то человек напал на моего отца.

— Чтоо?

Вопрос Энны остался без ответа, так как Хала предпочла закончить разговор. Ее шаги прошуршали по коридору и остановились возле соседней камеры. Там все также стояли стражники, но уже не было Чтеца Рун в капюшоне, а его место занял Янир, в расслабленной позе разглядывающий скрытого в полутьме человека.

Хала остановилась рядом с Рамисом таким образом, чтобы видеть Янира, но не видеть человека. Отчего-то ей совершенно не хотелось вновь встретиться взглядом с этим существом.

— Поговори с ним,- велел будущий король.- Этот человек напал на Его Величество и мы хотим знать, почему.

Янир хмуро обернулся к нему.

— Человеческих племен на Поверхности очень много. И у каждого свой язык. Я могу не знать того, на котором говорит он. Я попробую, но не могу гарантировать результат.

— Работай,- Рамис лишь махнул рукой.

Янир бросил взгляд на Халу, слегка кивнул ей ободряюще и повернулся обратно к камере. Она обратила внимание на расстояние, что он сохранял между собой и решеткой. Ровно столько, чтобы длинная лапа человека не дотянулась до него.

Страж Поверхности обронил пару незнакомых звуков и замер в ожидании. Никакой реакции от пленника не последовало. Затем Янир почесал затылок и выдал уже более длинную трель. Из камеры послышалось шуршание – похоже, человек, подполз поближе. Тогда гном произнес еще более длинную и речь, и наконец получил ответ. Хала вздрогнула от звуков голоса человека – он был слишком тонким, слишком высоким. Таким среди гномов говорили только молодые женщины и безбородые дети.

Завязался разговор. Янир, похоже, задавал вопросы, краткие и четкие. В ответ же слышались длинные взволнованные трели, прерываемые иногда вздохами и резкими звуками.

— Какой отвратительный язык у людей,- в этот раз Хала не могла не согласиться с Рамисом.- Уши режет, как работа тупым ножом по стеклу.

Янир обернулся к ним и, сверкнув светлыми глазами из-под рыжих бровей, промолвил:

— Он не совершал покушения на Его Величество