P.S.
Что же нужно мне ещё рассказать вам в этой истории?
У следующей парковки, почти у самого Пскова, где отстаиваются для отдыха «дальнобои», я остановился и, перебежав через дорогу, нашел среди десяти машин одну русскую фуру, что возвращалась в Россию. Мы поговорили с Толиком, её водителем, и я объяснил ему всю суть дела и моей просьбы. Он, конечно же, не отказал. Братство оно и есть братство, что в армии, что на дороге. Без разницы! Я пересадил к нему в «Даф» Монику и, вдруг тихо занывшего, в своей «переноске» Ваську. Но перед тем как закрыть дверь, вскочил на подножку и заглянул к коту в домик. Вася смотрел на меня, не мигая, и ждал моего слова. Что я ему мог сказать, кроме «потерпи» и «я скоро вернусь»? Мы просто помолчали. Думаю, он меня, все же понял.
Моника тоже смотрела на меня и даже, как мне показалось, хотела, наверное, протянуть к моей щеке руку, однако не сделала этого. Простившись таким образом, я махнул Толику, тому водителю и спрыгнув на землю, захлопнул тяжелую дверь. «Даф» рявкнул выхлопом и, потащив за собою тяжелый полуприцеп, выехал на трассу в сторону Луги.
А вернувшись к себе, я огляделся, и вдруг ощутил своё полное одиночество. Да. Оно буквально схватило меня за горло, однако я справился, вспоминая с теплом тех двоих, и взял в руки телефон. Выбрав в приложениях «Сбербанк», я вошел в свой аккаунт и, поколдовав с ним, нажал «перевести по номеру телефона». Блокнот с цифрами так и остался лежать на том месте, куда его положила Моника. 
Ее звонок раздался очень скоро, когда я уже шел по трассе.
-Да?
-Ты с ума сошел?
Она назвала меня на «ты»?
-Что случилось?
-Зачем? Что это? Почему так много? Так… много!
-А…, — усмехнулся я в трубку, —  это же алименты, мамуля! Теперь мы вроде с тобою как кошачьи родители. Что же я не имею права своему «ребеночку» хорошую жизнь подарить, а тебя избавить от  мыслей о средствах на его питание?
-Миша! – очень строго…ну очень строго.
-Всё. Фамилия у Васьки, если что, Пирогов! И нечего тут больше обсуждать. Это не взятка и не подкуп. Это средства для проживания коту, твоя оплата за труд и для твоей бабушки лично от меня.
-Я…
-Я тоже. Очень сильно и как никогда в жизни.
-Миша… — совсем другим тоном и голосом, — Я буду ждать… тебя….
Мы отключились, и на душе опять стало весело и легко, совсем как в детстве. Сомнения и угрызения совести, что терзали и мучили меня, вдруг отступили, позволив отдохнуть от воспоминаний того, как я рвал эту бедную справку в кабине, выскользнув с заправки через служебный вход. Да и розовый кусочек мыла, что лежал в кармане моей куртки опять сильно запах травами, а асфальт дороги, что бежал под колеса машины, перестал быть таким уж серым.