Тяжелый шаг,  коней стальных, тяжелый взор старых  лиц.  Его судьба сжирает изнутри,  идти в перед, на бой  в преклонные дни.  Он был велик  и жаден.  Он был селен и храбен,  и в жизни он не отступал, и в бой не шел при лики своей смерти. Но судьба его сжирает,  времени тянуть уже нельзя.  Ведь сын Тирана подрастает,  власти он  уже  желает.   И безумные его слова,  точно мир Змея  в бездну ада окунут.  Ведь все уже идет к тому;  культы,  бойни,войны  все вокруг.  Как бы он не  поступил,  мир его в огне  горит.  И идет он в бой,  старый,  мудрый Змей.  Убивать змеиное свое отродье,  что бы мир еще секунду простоял.

Тяжелый бой ждет  на поли в близи Театрина,  бескрайние просторы,  и поля чистого ребрянства.  И  знал он точно,  что  в дали огни горят,   и там  Внук его  встал. Всю душу он давно убил,  когда бил своего несносного сынка,  когда тот решил его убить.  Но то было давним- давно, годы все забыли,  только души в нем уж  нет, только сила и жестокость в нем осталось. Что ему тысячи,  на сотню,  что ему тысяча  на тысяч, все равно,  все решают судьи, боги их.  И вот мольба пошла его,  последний раз, возможно,  коль будет так, боги не оставят  и   его.

Тяжелый строй двинулся к заре, без  спешки,  сомкнув ряды,  и на стрелы не взирая. Лирик знал Змей хитер,  уловками его не взять, столько сталь могла разбить ряда. Только храбрость могла взять упорство. И каждый шаг стальной гряды,  бежать  заставил слабых,  трусов. И остались только верные сыны,  что прошли тяжелые бои  на конях  стальных. И словно вороны летают,  по чуть -чуть  срывая сталь,  старые закаленные стрелки.  Но не как не могут их  погнать,  убивать и резать их.