Рыбак незамедлительно, со стремительным толчком, которым только позволяло его тело, поплыл к рыбе. Он видел, как она барахтается, трясётся от ужаса, а вскоре будет ещё сильнее трястись в агонии, пока её достают на столь враждебный и ядовитый воздух. Подплыв, рыбак обхватил рыбу, обнял её как родную дочь, словно прощаясь, и потянул, чувствуя сильнейшее сопротивление сверху. Он хотел попытаться снять крюк, но он вонзился слишком глубоко, а такими старыми и немощными руками бедняге не помочь. Старик как мог тянул леску, пока не почувствовал резкое облегчение и громкий звук вместе с сильнейшими вибрациями, как будто большой камень, плюхнувшийся в воду. Он повернул голову и увидел.. себя. Упавшего, мокрого, шокированного. Он медленно погружался глубже с закрытыми глазами и рыбак словно вспомнил все те чувства, что были у него, когда это водное приключение только настигло его. Они проносились в голове, в одно лишь мгновение даруя все пережитые эмоции. Прекрасные виды, виртуозные танцы, гордость за дочку, горный восход, близость с природой, бессмертная любовь к жене, кромешный и кровавый ужас, а в конце.. только ты со всеми этими воспоминаниями и секундным осознанием, погружающим тебя глубже и глубже…

— Эй, Кириллыч, ты чего там? Уснул что ли? — послышался знакомый мужской голос из не менее знакомой лодки.

— Может подвыпил чуток и пошёл окуней считать? Хе-хе… — ближе подплывала другая лодка с новым голосом.