И, что за мода, постоянно лупить почём зря? Это у них, наверное, семейное. Ну, тем лучше, мстить будет легче, тем более, как гляну на эту, сразу вспоминаю ту и ненависть становиться в разы больше, а, если к этому добавить последнюю порку Джока и Джека, так вообще! Я готова просто вцепиться её в лицо зубами! Пока меня определяли в комнату, я успела познакомиться со здешним охранником. Донован – отставной капитан, на войне потерявший руку. Улыбчивый мужчина, помог донести поклажу и  салютнул напоследок бескозыркой.

— Ты странный, хрукт! – Гоготнул тот, укладывая мои вещи на пороге. – Каких только не возили, усех переделала, ведьма!

И, напевая солдатскую песенку, удалился прочь. Я лишь ещё больше захотела доказать всем, что меня не переделать! Я такая, какая есть, и становиться другой, по чьему-то желанию, не собираюсь. С мрачными мыслями оглядела комнату. Три на три, не больше. Койка, столик, на котором возвышалась стопка учебников, листы и карандаши, да стул у окна, обделанного решёткой. Всё, ни шкафа, ни комода, ни даже полки. Хотя для этого просто не хватит места. Форма пансиона была аккуратно сложена на кровати и попахивала утюгом.

Фыркнув, открыла окно и вышвырнула её наружу. Пусть сами носят! Улеглась на кровать, даже не разуваясь, да, так и уснула, пока не услышала громогласный набат.

Мгновенно вскочила с кровати, до конца не осознавая, что стряслось. Выскочила из комнаты и поняла, в чём дело. Это был звонок. Зовущий всех учениц за занятия. Девушки моего возраста, облачённые в чёрно-белые платья, словно стрижи, выбегали из своих комнат, на ходу поправляясь.