Её поселили в новом модерновом суде, на почётном месте — в самом центре зала. Ростом она под шесть метров, поэтому смотрит на всё свысока, как богине положено. Хотя, когда уборщицы спорят о том, «кто сегодня с бабы в сарафане пыль будет стряхивать», бывает обидно — даже имени её не знают, по божественным пяткам безо всякого пиетета шваброй елозят. Мало того, что её, истинную европейку, сюда сослали, поставили в казённый дом в тунике, так ещё и меч отобрали — вместо него щит всучили. Стой, мол, прикрывай щитом от посторонних глаз то, что тут делается, а карать мы сами будем, как заблагорассудится — уж что-что, а карать мы умеем!

Сегодня к полуночи планируется общий фемидный сбор — событие редкое. Только в самых крайних случаях покидают Фемиды свои посты-изваяния и собираются все вместе, от маленьких статуэток до огромных статуй, на облаках, как положено богам. Сейчас такое неспокойное времечко, что общей встречи давно ждали. Лузеры, проигравшие дела, проходя мимо статуи в холле, завидуют, что Фемида каменная, и нервы у неё каменные, а они — несчастные страдальцы с истрёпанной до ветоши беспощадной судебной бюрократией нервной системой. Знали бы, какого это — быть богиней-провидицей, которая слышит все звонки «сверху», видит все сообщения с диктовкой вердиктов, все взятки, все угрозы и точно знает, как судья «выносит приговор»! У неё ж в руках контрольные весы, как в магазине, а на них каждый аргумент, каждая ложь, каждая подачка, каждая сделка с совестью. Работы много — радости мало. Ни железных, ни каменных нервов не хватит, на такое-то неправосудие беспристрастно любоваться! Ладно не поклоняются богине, так хоть бы боялись! Нет! У них в судах повсюду Фемиды, и плевали они на богинь правосудия, как и на своих богов, иконки которых тоже зачем-то везде расставляют. Уютнее им в божественном окружении что ли? У иных на столах Фемида, Николай Чудотворец, Будда и денежная жаба, и ничего — все уживаются, территорию себе не отвоёвывают. Всем богам места в мире хватает, а людям всё мало.