На демонтаж всех Фемид из судов и судилищ.

На перевозку большущих до парков и скверов,

Где украшать им аллеи, фонтаны и клумбы.

Средних по дачам и замкам растащат, конечно.

Там между львами и гномами место найдётся.

Им на весы два цветочных горшка водрузятся,

И обовьёт их подножье вьюнок вездесущий.

Малых же вижу повсюду: в бильярдных и спальнях,

В барах и банях, в столовых и залах просторных.

Чаши весов переполнены грудой окурков —

Пепельниц участь назначена малым судьбою», —

Всех обнадёжила Лахесис будущим сносным —

Коль не разрушат, так значит продолжится время.

Следом спросила одна из Фемид любопытных,

Та, что раскрашена золотом, в цвет унитаза —

Символа власти и в высших кругах уваженья:

«Кто ж нас заменит в судах? Неужели же Ленин?

Или уже «самого» изваяют при жизни стату́и?

Сделают мини-фигуру его трёхметровой —

Реализуют желание быть великаном.

Может тогда наконец-то попустит владыку,

Бросит кошмарить весь мир, чтоб признали великим?»

Лахесис ей отвечала, немного подумав:

«Вижу бюджета проект, в нём огромная сумма,

Бо́льшая в множество раз, чем бюджет на Фемиду.

Чтобы в судах появился славянский бог Прове,

Что правосудием ведает и наказаньем.

Длинные уши его чтобы слышать получше,

Камень в руке — преступления символ он держит.

Цепь доказательств на шее, копьё для возмездья —

Всё есть при нём, чтоб вершить правосудие мог он».

«Бога на бога менять? — удивились словам тем Фемиды.