—Ага. От вас дождешься, скупердяев,— снова очень тихо сказал охранник, чтобы Орлянский не расслышал.

—Что говоришь? Не против? Я знал.

Юрий Петрович отхлебнул виски прямо с горлышка, скривился и продолжил:

—Забирай все! Забирай! Ты понимаешь, я даже наследника не смог уберечь. А может есть еще кто-то? Вот только его мать никогда мне об этом не скажет. Я же такая скотина, Макс. Я всех выгнал. А почему? Да потому, что жадный. Может меня любила какая-нибудь? Ксюшка? Нет. Та любила только шмотки и брюлики. Марина? Не знаю. Она, по-моему, тоже деньги любила. Лизок. Вот Лиза меня любила. Не любила она мой побочный бизнес, видите ли. Ей не нравилось, чем я занимаюсь. А что в нем такого? Может и не законно. Да я этим предводителям баранов власть даю! Чтобы легко было пасти тех самых баранов.

Да, был небольшой грешок в бизнесе Орлянского. Предводители некоторых сект прикупали у него наркотические вещества, чтобы подсыпать в напитки «верующим», дабы была возможность держать их в узде и полном подчинении.

—Ты же знаешь, Макс,— продолжал бизнесмен,— детям я эту гадость не втюхиваю. Ну, принцип у меня такой. Из-за этой чертовщины я сына потерял. А этому стаду верующих баранов можно. Даже нужно. Хотят они обманываться — пожалуйста! Я им счастье дарю! А Лизок меня не понимала. И теперь я один. И для кого теперь все эти деньги? Вместо того, чтобы на бабе гарцевать, я этот вонючий виски жру! Надоело!