Взвившись над полом, сестра метнулась ко мне влепив пощёчину. Было не больно, но внезапно меня это отрезвило.  

– Не смей так говорить! Среди этих людей были наши родители!  

Устало опустившись на стоявшее позади меня кресло, я задел рукой газету прикрывавшую тёмно-зелёный футляр подрывной машинки с намалёванным на ней, белой краской, черепом в цилиндре («тонкий» солдатский юмор, не более того). Маленький телефонный столик на котором она стояла, стал виден Лии.  

Ахнув, она опустилась на пол, разбросав вокруг себя складки пышной юбки.  

– Он должен умереть. Из-за него погибли наши братья. Если бы не Нери они не поехали бы забирать тела родителей и не заразились бы. И муж бы твой остался живой, а не сломал себе спину в шахте, в погоне за премией, чтобы прокормить тебя и детей.  

Решительно встав, я сходил на кухню, принёс поднос с хлебными крошками оставшимися от завтрака, и открыв окно высыпал их на подоконник перед воробьём.  

– Но ты станешь убийцей, – жалобно произнесла сестра потянувшись ко мне руками.  

– Любой солдат убийца.  

– Но это не одно и то же.  

– От его смерти всем станет только лучше.  

Успокаиваю сам себя. Ногти впились в мои внезапно повлажневшие ладони, с такой силой я сжал кулаки. Слабак, ведь дело совсем не в благе горожан, признайся. Это просто твоя личная, банальная месть. Поэтому ты и нацепил костюм отца.  

– Но погибнут невиновные, – совсем тихо произнесла Лия, не замечая моей задумчивости.