Разговорились, конечно. Рассказали, что с каждым из нас случилось с момента нашего расставания. Оказалось, что он тоже, через пару лет после меня, с родителями перебрался в СССР. Учился в Самаре, оттуда и в армию призвался. Выяснив все, задал я наконец-то давно мучивший меня вопрос, что же произошло с ним на кладбище в тот злополучный вечер. Он сразу сник, посмурнел. Видно было, что не хочется ему поднимать эту тему. Лишь сказал, что испугался очень и все ночь сидел на какой-то могиле, прятался. На вопрос — от кого прятался и что его так напугало отвечать не стал. Буркнул лишь: «было от кого» и замолчал. Больше я от него ничего не добился.

А через несколько месяцев, когда срок нашего прибывания в учебке подошел к концу и нас отправляли в места службы, Сергей подошел попрощаться и сказал: «Знаешь, Саш, я скажу тебе что меня испугало. Они не умерли, Саш, те что там лежат. Это они не отпускали меня и все время были рядом. Я не понимаю, как мне удалось выжить и сбежать оттуда. Но я до сих пор вижу их иногда.»

Так мы и расстались.

Самогон

— Степаныч, ну ее эту рыбалку, я уверен, что в этом пруду рыбы нет и никогда не было, — снова забрасывая удочку, сказал Семеныч.

— Семеныч, чего ты бурчишь, а? Мы недавно приехали, давай еще по пятьдесят, — ответил Степаныч, разливая в пластиковые стаканчики самогон. Выпили.