Франк Кейви сидел в темноте, облокотившись спиной к холодной стене меленькой пустой комнаты. В разбитое окно заглядывала Луна, что десять лет светит, не сменяя Солнца в этом мрачном, искусственном мире. Кейви бубнил под нос стихотворение:
– И смерти был не нужен он, и жизнь сама спиною повернулась, чтобы развеять этот дивный сон, уходя, со смертью она переглянулась.
Его глаза, подсвеченные лунными лучами сверкали в темноте яркими голубыми бликами. Он посмотрел в пустой угол комнаты, будто ожидая увидеть там нечто большее, чем обшарпанную стену. Кейви грустно вздохнул и едва слышно, еще раз произнес окончание четверостишия:
– Она переглянулась…
Он достал из кармана ромбовидный фиолетовый камень и потер его в ладони. В голове послышался чей то шепот. Кейви сделал вид, что ничего не произошло и продолжил увлеченно рассматривать переливающиеся светом Луны грани камня, время от времени повторяя сточки из стихотворения:
– Спиною повернулась…
На лице проскользнула жуткая ухмылка. Кейви поднял «горящий» взгляд в сторону пустой стены и потер пальцем грань камня. На месте, где мгновение назад была пустота, образовалась дверь. Франк поднялся на ноги и лениво потянулся. Он снова окинул комнату взглядом и направился к выходу, но его отвлек стук. Кейви обернулся на звук и снова потер грань камня пальцами. Дверь исчезла, вернув обшарпанную стену в изначальное состояние. Он широко улыбнулся. За ним появилось зеркало. Кейви сел перед ним и вслух произнес:
– Дивный сон…
Глубокая декабрьская ночь. Дыхание вьюги разливается по маленькой комнате, словно зловещий вой. Ветки заснеженных деревьев, колыхаясь в холодном припадке, отбрасывают на стену жуткие тени. Тринадцатилетняя Реми сидела на полу перед большим зеркалом, будто не замечая зловещую атмосферу вокруг себя. Девчонку не пугал вой ветра, не беспокоил скрежет замерзших деревьев. Она полностью доверяла тусклому свету ночника. Ее длинные, золотистые волосы были осторожно сплетены в две косички, а на ножках надеты большие, мягкие домашние тапочки в форме пушистых лап.
Реми всматривалась в свое отражение, ощущая чье то незримое присутствие, слышала легкий гул, который доносился из зеркала, будто стук. Она подняла к полотну руку, на которой плетеным браслетом были скованы два камня.
– Кейви, выходи! – Тихо произнесла она.
Ее отражение улыбнулось в ответ. Улыбка превращалась в жуткий оскал, словно приветствие маньяка. Собеседника заволокли темные тени и через пару мгновений, вместо отражения Реми на полу сидел Кейви. Парень двадцати лет. На нем была надета белая грязная рубашка и запачканные землей черные брюки. Его небесно — голубые глаза источали незримое презрение, а тонкие губы растягивались в зловещей улыбке. Бледное лицо было украшено мелкими ссадинами и глубокими шрамами. Он провел руками по своим щекам, наслаждаясь легкой щетиной, после чего поправил растрепанные светлые волосы.
– Реми, моя кроха, – бархатным голосом произнес Кейви, – я так рад тебя видеть! Давненько ты меня не звала.
– Прости Кейви, мне нездоровилось. Мама отвезла меня в клинику, где я долго лечилась.
Франк с досадой смотрел на Реми. Он понимал, что ее снова отправляли лечиться в клинику для душевнобольных. Люди так и не смогли заглушить голоса мертвых в ее голове, им не удалось убрать видения, пронзающие ее разум.
Камень в руке Кейви завибрировал, ощущая рядом своих собратьев, вплетенных в браслет. Франк сжал его в ладони, но не смог полностью заглушить «пляску».
Реми смотрела в глаза Франку. В ее душе разыгрался калейдоскоп из эмоций, появления которых она не могла объяснить. Его небесный взгляд завораживал ее, а бархатный голос гипнотизировал.
– Я очень скучала по тебе, правда! – Она провела рукой по зеркальному полотну, от чего камень чуть не выпал из кулака Кейви.
– Я тоже долго ждал нашей встречи, кроха. – Кейви легко улыбнулся, сжав камень сильнее. – Ты больше ничего не писала? Не поверю, что ты забросила стихи.
В голове Кейви пробежала фраза: – «И смерти был не нужен он… » Реми встала и направилась к шкафу с книгами, где взяла большой вязаный том. Книга была наполовину исписана совершенно невнятным почерком, а вторая половина и вовсе — пустая. Пролистав несколько новых записей Реми улыбнулась. Она про себя еще раз прочитала очередной отрывок и снова села рядом с зеркалом.
– В темноты объятиях утопая, проклинала я свою судьбу! По ночам я с духами играла, окунаясь с головою в пустоту. Они шептались мне холодными речами и смеялись над собственной судьбой. Кто-то умер в поисках мечтаний, а кто-то пал в бою с самим собой!
Кейви стоял молча, ловя каждую нотку голоса Реми. Она читала с особой холодной интонацией, подчеркивая каждую рифму.
– В поисках мечтаний… – Шепотом произнес Кейви.
Реми оторвалась от чтения и подняла на собеседника взгляд. Она ждала критику, которую обычно высказывал ей Франк, но сейчас он молчал. Все, что Кейви смог, это глупо улыбнуться. Реми ответила на немую оценку и продолжила:
– Я стояла и смотрела в их пустые лица, а они смотрели мне в глаза. Ведь я живая, вольная как птица, а их по прежнему не любят небеса. Они подарят мне мертвую улыбку и исчезнут глубоко в тенях. Я запомню жизни их ошибку, пока тела не превратились в прах.
– Это невероятно! – Подумал Кейви. Его душа пела, пораженная тьмой. Он ощущал падение в омут теней где, словно гимн, Реми читала свои произведения. Ее голос звучал как музыка. Он мог достучаться до потаенных уголков души, неся за собой только умиротворение.
Реми закрыла книгу и с улыбкой посмотрела на Франка.
– Кейви, все хорошо?
Франк улыбчиво кивнул.
– Приведения лучше чувствуют душевные ноты, – С улыбкой начал он. – Каждое слово играет на струнах души разные ноты, но если соединить это в твои произведения — получится прекрасная музыка!
Реми задумалась.
– На что похожа эта музыка? – спросила она. – Джаз? Рок? Или классика?
– Фортепиано! – Быстро ответил Кейви.
Девчонка широко улыбнулась. Она любила все, что связано с фортепиано и мечтала играть на нем, поддавшись волнам вдохновения. То, что сказал Кейви было Реми знакомо. Она никак не могла подобрать словами, что ощущала, когда окуналась с головой в свои произведения. Теперь в ее голове будет играть прекрасная мелодия, под которую ее мысли будут кружить в танце.
– Кейви! – Эмоционально выкрикнула Реми. – Я чуть не забыла!
Франк приподнял одну бровь, которая в тот же момент скрылась за длинной, растрепанной челкой.
– Я видела в этом доме странных людей, – продолжила она, – они что-то собирались искать.
– Ты их видела в будущем? – Переспросил Кейви.
– Да. Им нужно то, что находится в этом доме.
Кейви задумался. Единственное, что представляет ценность определенным людям — это браслет Реми. Мало людей знает о его истинном предназначении. Это и пугало Франка.
Не успел Кейви сказать и слова как тишину нарушил голос опекунши Реми:
– Реми, ты у себя?
Девочка повернула голову в сторону звука. Они оба слышали гул тяжелых шагов, приближающихся к двери комнаты. Последовал стук. Реми испугано коснулась двумя камнями друг о друга. Браслет издал легкое свечение и Кейви вернулся в свой мир.
– Дьявол! – Выругался Франк, смотря на обшарпанную стену, где десять секунд назад было зеркало.
Он потер грань камня, пытаясь вернуть утраченный портал, но тот никак не реагировал на прикосновения хозяина.
Кейви прекрасно понимал, почему Реми так поступила. Опекуны один за другим отказывались от бедной девочки, возвращая ее в приют. «Больной» ребенок никому из них не был нужен. Франк помнил все семьи, которые удочеряли Реми. И с каждой он клялся себе расквитаться. В этот раз жизнь дала Реми шанс, пусть даже ценой ее дара.
Франк снова сел на пол и спиной облокотился об стену. Луна вновь «подожгла его взор», направленный в сторону битого окна. Камень издал легкое свечение и потух. Кейви нахмурил тонкие брови и сердито произнес:
– Выходи! Я чувствую твое присутствие.
Напротив него появилось приведение. Девушка восемнадцати лет. Длинные, черные волосы полностью закрывали ее плечи, зеленые глаза «горели», словно маленькие рождественские лампочки, а на лице от щеки до лба зиял шрам.
– Франк Кейви! – начала она, – величайший убийца двадцать первого века, грустит из-за девчонки? – Ее грубый голос пронзал слух Кейви от чего он с презрением смотрел в горящие глаза.
Франк стиснул зубы и издал едва слышный рык. Словно хищник, отгоняющей со своей территории непрошеного гостя. Он ненавидел эту девушку, свою сестру — Жанну Кейви.
– Ты раскис, братец, – продолжила Жанна, – у тебя целое человеческое сафари, а ты грустишь из-за малолетки? Я очень разочарована в тебе!
– Так или иначе, ты решилась показаться мне, а не прятаться в тенях, словно крыса, ведь так? – С ноткой иронии произнес Кейви.
Жанна нахмурила брови. Она смотрела на брата пожирающим взглядом, от чего свечение глаз стало ярче.
– Смешно, братец! – С улыбкой произнесла Жанна. – Мне напомнить, кто из нас облажался? Из-за кого мы оба здесь? Или, ты забыл, кто из нас уронил браслет с магическими камнями, оставив его в мире живых?
– Еще обвини меня в свой смерти… – С издевкой добавил Франк.
Жанна громко фыркнула.
– Обвини!? – Выкрикнула сестра. – Это ты стрелял в того полицейского, ты косой ублюдок, влепил мне пулю в голову, вместо него!
– Все верно, я целился в тебя. – Засмеялся Франк. – Одна пуля один труп. Такова математика, против нее не пойдешь. К тому же, ты сама дала себя поймать, у тебя было оружие! Почему не использовала?
Жанна промолчала. Перед глазами стояла картина задержания. Она стояла на коленях положив руки за голову. Когда Франк пришел на помощь, полицейский на мгновение отвлекся, и Жанна бросилась на него. В этот момент Франк направил пистолет на офицера. Сам Кейви не ожидал, что в момент выстрела его сестра, ударом в челюсть повалит полицейского и примет пулю, ей не принадлежавшую.
– Ты ублюдок, братец… – Тихо промолвила Жанна.
– Все просто, Жанна, – начал Франк, – тебе грозила смертная казнь. Пособничество более, чем в сотне убийствах, грабежи и кражи. В любом случае полиция «случайно» бы застрелила тебя либо, также «случайно» не смогла справится с разъяренной толпой, желавший только повесить тебя на ближайшем дереве.
– То есть, ты помог мне!? – Спросила Жанна.
– Думай что хочешь. – Вполголоса промолвил Франк.
– С помощью этого чертова камня ты построил магический мир между жизнью и смертью, с его помощью перенес сюда все три с половиной сотни своих жертв и все? Дальше что?
Франк вдохнул полной грудью запах сырости. По его лицу пробежала легкая улыбка.
– Этот мир… – начал Франк, – венец моей жизни! Это мои охотничьи угодья, моя… скотобойня…
Это место соткано из тысячи кошмаров. Целый мир, который подчинился власти Кейви. Сама «скотобойня» расположилась в большом помещении, напоминающим ангар. Под высоким потолком в ряд висели сотни крюков, ожидающих своих «постояльцев». Подвал же, и вовсе напоминал средневековую тюрьму: в одной из комнат был вырыт огромный бассейн, уходящий вглубь метров на десять, создан ради забавы Кейви, в другой стены и потолок оборудованы длинными шипами, мечтающими сжать «зубы», а вместе с ними и загнанных в угол людей. И это не единственные «развлечения» Франка, что скрывал подвал. Кейви был королем ужаса, верховным владыкой смерти. Он вождь прайда, вершина цепочки человеческой жестокости, венец творения боли.
– А дальше что? Будешь сидеть тут до начала судного дня? – Переспросила Жанна.
– Возможно и так! Мне не нужно есть, не нужно спать, я бессмертен!
– Бессмертен… – Прошептала сестра. – Напомнить тебе, что только ты сотворен из плоти и крови, и в тебе теплится жизнь!?
Франк это упустил. Действительно, он был единственным живым в мире мертвых.
– Тебе не хватило смелости умереть!? – продолжила сестра, – унес в темницу больше трехсот душ, а сам испугался? Вспомни как ты заполучил в свои руки браслет и подумай над тем как ты его потерял!
Франк никогда этого не забывал… Разговор с Жанной наскучил ему. Она отчитывала брата все больше и больше, и в конце концов он не выдержал.
Кейви потер пальцами камень. Спустя мгновение в его руке показался пистолет. Он молча наставил его на свою сестру и улыбнулся. Шальная улыбка приобретала оскал жестокости. Франк широко открыл глаза, чтобы лучше видеть жертву, его сердце билось быстрее, в предвкушении охоты. Жанна подняла руку, сложив пальцы, будто это пистолет и направила на брата. Она слышала звериное дыхание Кейви, видела его безумный взгляд. Все было предрешено. Франк нажал на спусковой крючок и раздался выстрел.
Тело Жанны обмякло, рука – «пистолет» упала на колени. В голове зияла окровавленная дырка от пули, а стена за ней на полметра была окроплена кровью с остатками мозгов. Кейви выдохнул. Он смотрел в ее открытые глаза. Зеленые фонари потухли, смотря на брата, постепенно заливаясь кровью.
Пистолет исчез. Франк подсел к телу Жанны. Он поцеловал ее в щеку, испачкав губы в крови.
– Я люблю тебя только в таком состоянии, милая Жанна! – Ехидно произнес брат.
Тишину нарушил грубый женский голос. Франк слышал его в своей голове, будто кто-то незримый шепчет прямо в ухо:
– Ублюдок!
Кейви в голос засмеялся. Это смех отдавался эхом по маленькой комнате. Он был похож на радость психопата, упивающимся своей болезнью. Франк вскочил на ноги и изо всех сил выкрикнул:
– Добро пожаловать в скотобойню Кейви!
Еще почитать:
Мясник
Ленивая эпоха — Память — 2
Кошмар.
Ведьма
«
»
12.03.2022
