-Он едет! Лиза, он едет сюда – я не лгу!…
Окровавленной ладонью – ее рубашка совсем ею пропиталась – Филип провел по лицу, утирая слезы. Как же выдержать все это?!
-Едет?.. Правда?
На какие-то мгновения надежда пересилила в ней боль и глаза ее засветились через слезы. Но через несколько секунд Филип увидел, как они теряют выражение, мутнеют и закатываются.
-Лиза?.. Лиза!.. Лиза!!! Нет, Лиза! Слышишь меня? Нет!!! Говори со мной! Все, что угодно, Лиза! Говори!..
Она приподняла опускающиеся ресницы. С трудом. Мертвенная бледность особенно выделила струйку крови, а ее губы казались ярко накрашенными. Странно, не к месту…
-Передай ему…Слышишь, Филип?..
-Да!.. Да, Лиза, я слышу!
-Передай ему… Он знает, но я умираю, и он… он должен узнать мои последние слова…
-Лиза!!! – простонал Филип и разрыдался.
А она уже и не слышала его. Лиза плакала.
-Почему… я не могу увидеть Рейди?.. Я так люблю его, а он… Меня… убили и я даже… даже в глаза ему посмотреть… сейчас не могу… Филип, позови его! Позови Рейди!… Я не могу докричаться, Филип!.. Позови…
Она уже не смотрела на него. Ее взгляд ушел куда-то прочь, даже и не в потолок. Куда-то дальше. Филип звал ее, умолял, но теперь она не слышала его. Совсем. Только руки ее подрагивали. Пальцы слегка сжимались, и это было похоже на судорогу, какие-то независящие от нее мышечные сокращения – то был конец. Лиза умирала прямо у него на руках, и Филип не хотел увидеть здесь сейчас Торна. И не потому, что Филип больше не смог бы быть с ней наедине, куда уж?!.. Он не смог бы увидеть то, что случилось бы с Торном при виде Лизы, того, что осталось теперь от нее. Торн умер бы, прямо здесь его сердце разорвалось бы только от того, что он ничего не может сделать, никак не сможет спасти Лизу… Пусть уж он опоздает… Лиза, все равно, уже не узнала бы его. Ее взгляд затуманивался все больше, и Филип не успевал утереть слезы на своих глазах, что бы они не мешали смотреть на нее. Но внезапно глаза ее расширились, к ним вернулся свет.