–Я прошу вас, господин, – прошелестела Лилит, когда время слов кончилось и пришло время решения.

–Ты просишь меня о том, чтобы познать человеческое счастье? – уточнил Люцифер. – Мальчонка… почему он?

–У него печальный взгляд, – Лилилт покраснела и опустилась на колени, – господин, я могла его получить другим способом. Я могла убить его и привести в Подземное Царство, но я хочу быть ему матерью. Я хочу видеть как он растёт и улыбается. Как он привяжется ко мне.

–Почему он? – на Люцифера её слова не произвели никакого впечатления. В конце концов, Люцифер тоже много чего хотел.

–Он одинок, господин.

–На свете много одиноких детей, людей и камней, – Люцифера её слова не убедили. – Или ты хочешь его одиночеством исправить своё?

            Азазель невовремя отпил из кубка, и, услышав это, поперхнулся: сочувствие не дало ему разглядеть поистине демонический замысел Лилит, который она, быть может, и сама не разглядела.

–Я не…– Лилит перепугалась, её речь стала сбивчивой, – всё не…

–Так чего ты хочешь? – спросил Люцифер. Ему, похоже, становилось всё веселее.

–Милосердия! – горячо отозвалась Лилит и упала ничком перед ним, как будто коленопреклонения было недостаточно.

            Люцифер глянул на Азазеля со смешком. Конечно, её легко было презирать за человеческую природу, за полное отсутствие гордости, которую так любили подчёркивать и ангелы, и их «резко спустившиеся вниз» друзья, не любившие слова «павшие».