Выбравшись из машины на плохо гнущихся от долгого сидения за рулем ногах и ноющей поясницей она направилась к сестре, улыбавшейся ей с порога. Они обнялись, как всегда делали это при встрече, чмокнув друг-друга в висок. Сестра погладила кошку и отметила, что та выглядит еще красивее, чем на фотографиях из соцсетей. Взяв пушистого путешественника на руки она позвала сестру в дом и сразу предложила поужинать. Она не отказалась, хоть есть и не хотелось — обычная реакция организма на утомление. Она выросла в этом доме и уехала отсюда очень давно — с тех пор здесь многое изменилось. Всегда испытываешь растерянность, когда откусываешь кусок от фрукта, похожего на сливу, но ощущаешь во рту вкус кислого помидора — как это бывает когда впервые пробуешь тамарилло. Или когда заходишь под крышу загородного дома, ожидая увидеть вокруг типичный дачный интерьер, в котором стены и потолок обшиты вагонкой, а на полах и стенах красуются бордовые ковры с персидским эслимом. Кухня же состоит из различных форм комодов и шкафов, стенки которых пестрят наклейками с изображениями машинок и супергероев. При виде этих наклеек в ноздрях мерещится запах жевательной резинки, пастилки которых они когда-то оборачивали. Запах оладьев, зеленые пластиковые москитные сетки на окнах, прибитые к деревянным рамам маленькими гвоздиками или скобами строительного степлера, а на обеденном столе пестрит полиэтиленовая скатерть, с изображением огромных лимонов и клубничин, видавшая виды но не сдавшая своей вахты. В этом доме не осталось ничего от тех воспоминаний. Именно поэтому она испытывала один из таких приступов растерянности — пройдя несколько шагов по лужайке и пройдя сквозь радушно открытую дверь она словно попала в апартаменты класса люкс где-нибудь на небоскребе в центре мегаполиса. Все здесь казалось новым. Гостиная, объединённая с кухней создавали ощущение простора, а барная стойка намекала на наличие прогрессивных друзей, занимавших ее в момент готовки хозяином дома ужина и коротающих ожидание беседами за аперитивом, а не пожиранием телевизионной рекламы сидя на диване, то и дело поглядывая на статус заказа в приложении любимой пиццерии. Обилие дерева в интерьере никак не указывало на близость к природе — наоборот, вид идеальных форм, обработанных так, чтобы придать им более насыщенный и богатый вид намекал, что природа бы не справилась лучше. Множество источников света, грамотно расположенных по всей жилой площади создавали имитацию вечного золотого часа. Один лишь элемент оставался неизменным сквозь года — мушиная липучка. Так они с сестрой называли ее тогда, в далеком детстве, за годы до того, как этот деревенский дом превратился в элитное, современное жилье. Желтая лента свисала с высокого потолка над кухонной раковиной из искусственного камня, медленно раскачиваясь в потоках воздуха выдуваемого лопастями кондиционера, висевшего в гостиной. К ленте прилипли несколько чёрных, давно высохших мушиных тушек. Они выгнулись последних попытках вырваться из мертвой хватки клеевого раствора, куда намертво угодили их брюшки и лапки. Они напоминали ей матросов, изо всех сил хватавшихся за раскачивающиеся мачты корабля, попавшего в шторм. Она тоже попала в шторм, но в отличии от этих мух смогла добраться до тихой гавани сестринского дома, где ее всегда ждали с распростертыми объятиями, готовые чмокнуть в висок. А еще угостить вином и кажется мясным рагу, томящемся в мультиварке. Беззаботно лепеча о недавних событиях, произошедших в ее жизни, сестра деловито передвигалась по кухне. Она открыла новую бутылку красного вина, достав ее из специального холодильника для напитков со стеклянной дверцей, который располагался в одной из ниш под длинной кухонной столешницей и налила рубиновый напиток в два огромных бокала. Размерами бокалы напомнили ей тот стакан кофе, который она выпила по дороге сюда. В животе заурчало. Она почти ничего не съела за весь день. Во рту появилась неприятная горечь. С благодарностью приняв бокал из тонких, ухоженных рук сестры она сделала большой глоток. Терпкий виноградный вкус смыл горечь и согрел горло. Кошка некоторое время топталась по ногам хозяйки, с подозрением оглядывая новую обстановку. Затем расслабившись, не уловив своими сверхъестественными органами чувств никакой опасности, принялась расхаживать тут и там, осторожно нюхая незнакомые объекты. Попросив у сестры блюдце и вынув из дорожной сумки пакетик с кошачьим кормом, она громко зашуршала им и выдавила содержимое на белое блюдце от Виллерой и Бох. Кошка проигнорировала призыв к вечерней трапезе и продолжала обход. Сестра предложила ей располагаться как дома и уведомила, что на втором этаже уже застелила ей кровать в гостевой спальне. Она вошла в гостиную, впрочем не покидая кухни и уселась на мягкий кожаный диван перед огромным телевизором. Поставив бокал на столик у ног она устало облокотилась на массивный подлокотник. Тумбочка под телевизором вмещала минимальный набор электроники, среди которой она не обнаружила ничего похожего на игровую консоль. — А на этом телевизоре только и пускаться в дальние опасные приключения, — Подумала она.