— Я помню, внученька, – тяжелый вздох смирения не обратил на себя внимание девочки, – поэтому одевайся. Мы кое-куда поедем.

Медсестра провела пожилую женщину с юной девочкой в кабинет ко врачу. Тот стоял у стола и перебирал бумаги.

— Добрый день, Артем Романович. Сегодня я не одна. Вот, держу обещание, что давала внучке.

Каргин повернулся к посетителям:

— Так-так, неужели это та самая Мариночка? – Дежурная улыбка появилась мгновенно. – И нам сегодня исполнилось целых десять лет? Вот же время быстро летит.

Марина посмотрела на бабушку, как бы спрашивая разрешение говорить с незнакомцем. Увидела одобрительный кивок и спросила у психиатра:

— Вы мой папа?

— Нет, Мариночка. Присядь. – Дождавшись пока она устроится поудобнее, продолжил, – Я лечащий врач твоей мамы.

— Правда? Она жива? Я хочу ее увидеть. Мне так хочется ей столько рассказать…

— Постой, Марина. – Оборвал ее Каргин. — Не торопись. Тебе нельзя с ней разговаривать. – Последовал жест, останавливающий ее вопросы. – Сейчас я все объясню. Но ты должна меня выслушать очень внимательно и не перебивать. О чем захочешь – спросишь, когда я закончу, хорошо? 

Марина кивнула.

— Когда твоей маме было шестнадцать лет, — психиатр негромко принялся рассказывать, — ее с одноклассницей пригласили прогуляться по парку. Подруга отказалась, а твоя мама пошла с ними… – Глаза рассказчика поймали движение за спиной Марины. Бабушка достала платок и вытерла слезы. – В тот вечер она пришла домой в крови и синяках. А через девять месяцев на свет появилась ты, Мариночка. Твое рождение ухудшило психическое состояние мамы, а присутствие напоминало ей тот самый вечер. Через месяц после твоего рождения, твоя мама попыталась… — Каргин снова посмотрел на бабушку. Та, не выдержав, быстро вышла из кабинета. Из коридора доносилось рыдание. – Твоя бабушка пришла вовремя домой, Марина. Минутой дольше и младенец бы захлебнулся в ванночке под колыбельную своей матери. Понимаешь ли, причина появления тебя на свет стала психологической травмой для твоей мамы. Мы пробовали избавиться от ассоциативных связей в ее голове, но… Это сложно объяснить, чтобы ты поняла. В общем, получается так, что стоит твоей маме услышать хотя бы твое имя, как она впадает в ярость и кидается на стены, или в уныние и плачет, пока не подействует успокоительное. – Психиатр глубоко вздохнул, подводя свой рассказ к завершению. – Так что, тебе увидеть маму можно, но ей тебя – нет. Когда ты немного подрастешь, если захочешь, мы можем познакомить вас друг с другом. Но она не должна знать, что ты ее дочь, поэтому придется назваться другим именем.