Теперь мы перешли к гостю всего этого карнавала ужаса и страданий. Сам Мор – ходячий мертвец, с опухшим лицом цвета сливы. Он парил по городу, из-под серого балахона его распространялась тёмная дымка, проникая в каждый дом, заражая всех присутствующих. В руках держал открытый мешок, куда попадали души умерших. Единственный целый глаз, крутившийся в разные стороны, успевал находить живых и контролировать поток мёртвых. Вокруг Мора кружились два уродливых карлика, горбатых и кривых, уведомляющие об его прибытие.

— Мертвец идёт! – радостно кричали они, — Мертвец идёт!

          В его мешке полгорода было. Оттуда доносился печальное песнопение сотни голосов. И только Мор наслаждался своим собственным хором.

          Смертоносная дымка дошла до кузнеца, покрыв его тело наростами. Глаза стали кровоточить, чёрная рвота вырвалась из уст. Силы покидали кузнеца. Он выпустил молот из могучей руки своей, прямо себе на ногу, но боли он не почувствовал. Ступня его превратилась в кровавую кашу из костей и плоти. Кузнец упал замертво возле наковальни, ударившись головой. Словно фарфоровая кукла, с разбитым лицом, никому ненужный, лежал кузнец. Огонь в печи всё ещё горел, недоделанный меч остался на наковальне – вряд ли возьмёт теперь доблестный воин.

          Подобное повторилось и с портнихой, и с красавицей Долорес. Портниха случайно прокола наросты, когда билась в агонии, рукой задев банку с иголками, тем самым ускорив свою гибель. Бедняжка Долорес просто истерично смеялась. Она протянула руки ввысь и прокричала: