— Пошел вон отсюда! Чтобы я тебя больше здесь никогда не видел!-заорал военком и ринувшись в мою сторону, схватил меня нежно за шиворот рубашки.-Засунь его себе в задницу-козел!

Как я оказался в луже рядом с военкоматом-честно помню слабо, но чувство долга перед Родиной сразу быстро и сильно поутихло.

В общем, как-то так все уладилось и успокоилось. Четыре пальца на правой руке мне вполне в жизни хватает и работать, и держать стакан. Да и начальство, и военкомат давно про меня забыли. А сейчас я выпил свои боевые двести грамм и пошел на утренний рабочий развод.

Утренний развод проходил, как всегда в мастерской буднично и обыденно.

Мы бригада пацанов сидели на двух больших лавках в углу мастерской, рядом с несколькими большими рабочими столами, в которых находились металлические ящики с разными рабочими инструментами. Напротив в ряд стояли три начальника: один-начальник цеха, два других-мастера.

Начальник цеха был строгий, но справедливый человек и по местным меркам почти не пил. А если и пил, то неделю после получки-неделю после аванса. Правда надо отдать ему должное, делал он это не в рабочее время. А вчера, как раз была получка и лицо начальника выдавало огромный, сильный негатив.

Он внимательно посмотрел на каждого пацана и в глазах его ясно читалась суровая мысль: «Что суки? Уже вмазали!»

Но делать он с этим -ничего и не делал, да и особо не хотел. Ведь «разливало» спиртосодержащего поила был его очень хорошим знакомым, который имел большие родственные связи в руководстве завода и делился с ним своей довольно неплохой денежной прибылью. Поэтому пьянство в цеху закрепилось и процветало.